Целое лето - [46]

В том месте, где дорога довольно далеко отходила от края балки и где вчера Женька разглядел какого-то школьного приятеля, сегодня старалась уже маленькая артель — человека четыре. А может, и больше, просто я видел троих, которые за руки и за шиворот вытаскивали четвёртого из какой-то ямы.

(Эх, если бы я тогда подошёл к ним, спросил: а что мы, мальчики, тут ищем, что нашли? Но меня интересовало в тот момент совсем другое, а что я мог тут заподозрить? Это надо напрямую с духами общаться, чтобы настолько проницать… Да и не сказали бы мне ничего, послали бы по известному адресу, ну и?..)

Там, где вчера стоял «мерин», не было никого и ничего. Мы вышли, размяли ноги. Женька подбежал к краю балки, посмотрел вниз, сразу увидел осыпавшуюся свежую землю:

— О! Дядь Лёш!

Я подошёл, глянул. Похоже, с берега ушёл вниз целый пласт слежавшегося песка. И там, внизу, в этом песке что-то старательно выкапывали — всё было изрыто мелкими и глубокими ямками.

— Ну, это точно не кабель, — сказал я. — Что-то с войны.

— Похоже, — согласился Женька задумчиво. — Гранаты, наверное.

— Тогда поехали отсюда, — сказал я. — И гранаты нам пока не нужны, и неприятности с властями — тем более…

— Дядь Лёш, а ты ведь… ну… можешь местным ментам приказывать?

— Только тогда, когда им из центра дадут команду нам подчиняться. Ну, или в случае начала вторжения, тогда их нам оперативно переподчинят. То есть всё равно — приказ из центра. А сейчас я даже не имею права себя деконспирировать.

— А если…

— Если… Я ветеран спецчастей на пенсии, доцент… это они ещё уважают слегка. Ну и кроме того — обучен уговаривать даже самых борзых. Так что с этой стороны осложнений не жди.

— Да я не жду, это так, к слову…

Когда мы ехали обратно, старатели уже удалялись в сторону города — видимо, перешли балку по дну и теперь топали гуськом по лугу в направлении лесополосы. Их действительно было четверо, и не похоже, что они несли что-то тяжёлое.

— А давай посмотрим… — начал Женька, но я уже затормозил.

Вот здесь было куда интереснее. В земле у самого края балки зияла дыра. Видно было, что там лишь присыпанная тонким слоем песка крышка над какой-то ямой, причём крышка тонкая и ненадёжная: из старых штакетин и листа рубероида. Кто-то из ребят наступил на её край и ушёл вниз. Надо полагать, не слишком глубоко… Дыра только на первый взгляд казалась чёрной, потом я понял, что всеет в яму проникает ещё и сбоку, со стороны обрыва — там было что-то вроде окошка. Наконец удалось всмотреться. Яма была действительно неглубокая, метра два от силы. На дне её виднелся угол полосатого матраца…

— Давай я слажу? — предложил Женька. — А ты меня потом вытащишь?

Он уже держал наготове фонарь.

— Давай, — согласился я. — Только говори громко, что увидишь.

— Ага…

Я помог Женьке спуститься вниз. Там сразу стало светло — фонарик был что надо.

— Тут жили, — сказал Женька. — Только всё перевёрнуто… Но жили капитально. Топчан хороший, столик, шкафчик. Человек и собака. Потому что подстилка и миска. А, вот ещё… газовые баллончики пустые, наверное, Вовчик с кодлой плитку с собой прихватили. Макароны оставили… Не, ничего больше интересного нет. Всё вычистили. А выход тут сбоку есть нормальный… но на дно, вверх не подняться. Вытаскиваем?

— Давай лапу…

Я выдернул Женьку из дыры, как морковку из грядки.

— Ух, — сказал он. — Здоров ты, дядька.

— Да и ты не хиляк. Ну, что скажешь?

Он вдруг посерьёзнел.

— Мне там вдруг так хреново стало… вот знаю, что ты рядом, а кажется — я совсем один, никого нигде не осталось…

— Поехали, — сказал я. — Мне нужно нырнуть в сеть. Похоже, мы его нашли.

— Кого?

— Благоволина.

— А кто это?

— Это был друг Вячеслава Борисовича, я тебе вчера…

— Помню. Только ты тогда фамилию не называл.

— Может быть.

— А он хороший человек?

— Хороший или нет, не знаю, а вот что не человек — это уже давно известно…

Обратно мы ехали почти молча, лишь изредка перебрасываясь чем-то малозначащим. То, что Женьке стало невмоготу в помещении, где до этого долгое время провёл Благово, говорило мне, что процесс «открывания глаз» начался. Да, это болезненно. Но кто обещал, что будет легко?

С интернетом в Тугарине было туго. Никаких интернет-кафе (было одно, да закрылось), домашний — дорого и медленно. Оставался беспроводной, который, насколько мне известно, легко доступен для просматривания самыми простыми средствами. Но мы, собственно, и рассчитывали на работу под колпаком.

Есть несложная методика кодирования текста и последующего вмонтирования его в различные файлы: звуковые, картинки, архивы, — причём так, что эти файлы исправно продолжают открываться, и без знания пароля нельзя не то что прочесть текст, но даже и понять, что он существует. Это называется стеганография, и существует много программ, которые используют такой метод. Та, которая стояла на моём ноуте (я так и не приспособился к планшетам), использовала тысячадвадцатичетырёхразрядный скользящий пароль, и чтобы его подобрать, лучшему из современных компьютеров понадобится двенадцать лет. Так что я не опасался, что моё донесение прочитает кто-то посторонний. Может быть, меня даже не заподозрят…