Целитель - [69]

— А потом у них кто-то рехнулся и Первого прикончил. Вместе с ним, говорят, еще дюжины две. Но на тех мне наплевать, а вот Первого до сих пор жаль. Вместо него бабу поставили. Жадную суку. Все ей мало было.

Отец за промах взгрел, конечно… Ничего. Получит свое целитель. Врет он все, что его в городе не было. Был. Отвел глаза охране и поджег дом. Чтобы отомстить отцу за то, что тот послал людей его проучить. Долго зло таил, да вырвалось. Улучил момент, когда на пришлых свалить легко. Потом-то, конечно, и помочь нетрудно, сделать вид, будто жаль обожженных. Спасти, кого еще можно было спасти. Только вот мать уже никто не спасет.

— Все больше и больше хотела. Дескать, за риск своему человеку надо платить. Какой у них риск? Кого под кнут поставят, если что? И хорошо, если под кнут…

— За риск Моди платил?

А у целителя голос такой же спокойный, как и у отца. Словно за вином беседуют. Неужели сейчас договорятся? Неужели отец простит ему и мать, и дом, и город?

Бранд огляделся сквозь ресницы. У двери, что вела в комнату отца, где тот сейчас разговаривал с целителем, стояла девка со шрамом. Мазнула по Бранду взглядом, вроде бы не заметила, что он очнулся. Повернула голову к улице, внимательно слушая. Тонкие стены дома звуков почти не скрывали. Хотя какой это дом, сарай сараем, отец начал строить новый, но когда еще закончит.

— Ему. Тоже мудак жадный. Я им, как положено, мзду отдал за остановленный прорыв. Из своих, между прочим. А он еще захотел. Дескать, целый отряд положили, вдовы-сироты остались, их бы почтить. И Первая привет передавала…

За стенами что-то происходило. Доносились невнятный гул толпы, бессвязные выкрики. Впрочем, это подождет. Как справиться с девкой?

— И у тебя лопнуло терпение.

— Да.

Смерти Бранд не боялся, не пристало мужчине ее бояться, но нельзя было подыхать, не добравшись до целителя. А у этой суки тоже дар, сожжет прежде, чем он до ножа дотянется. Целитель, вон, тогда отца едва не сжег. Подождать, пока она отвлечется? Что если поздно будет?

— Как яд подал?

— В горячем вине на ночь. Чтобы дорогим гостям лучше спалось.

— Почему ты решил обставить дело именно так?

— Дело переставало быть выгодным. А так — с меня взять нечего, дом сгорел, сбережения тоже. Королю подал прошение об отсрочке платежа. Если кого пришлет, скажу, что сейчас ко мне слишком много внимания. Потом.

Бранд, кажется, разучился дышать. Это неправда, не может быть правдой!

— А «потом» будет означать «никогда», — хмыкнул целитель. — Дом сам поджег или кому доверил?

— Сам.

Забыв обо всем, Бранд вцепился зубами в кулак. Неправда, неправда, неправда! Он помнил, как отец поднял его среди ночи, как волок, кашляющего и задыхающегося, по горящему коридору.

— Жена почему не проснулась?

— Мак.

Бранд спросил про маму, уже на улице. Отец сказал, что вытащил ее из спальни, велел бежать на улицу, а сам пошел за ним — комната Бранда была ближе к той, где ночевали чистильщики. А она что-то кричала про жемчуга, доставшиеся от прабабки. Бранд порывался бежать в дом, искать мать, но отец держал крепко. Потом внутри загрохотали обрушившиеся перекрытия. Из дверей вывалился Вагни, весь в ожогах, а того, кого он нес на руках, и вовсе узнать было нельзя. За несколько минут дом превратился в сплошную стену огня.

— И подушкой придушил, чтобы наверняка.

Бранд бы взвыл в голос, если бы дыхания хватало. Скорчился, грызя кулак и сотрясаясь от рыданий. Неправда!

— Так надоела?

— Чрево гнилое. Одноготолько сына родила, и тот слабак, в нее пошел.

Бранд сел, вытирая лицо рукавом. Встретился взглядом с девкой. Пусть убивает. Он действительно слабак. Сперва не смог защитить отца от этих двоих, теперь рука не поднимется его убить, мстя за мать. Воля отца в семье закон, он вправе казнить и миловать, превыше него только Творец. И все же… Бранд бы понял, если бы отец доказал измену матери. Такое каралось смертью. Но мать была верной женой. И никогда слова поперек не сказала. Добрая она была, безответная…

А он слабак. Поэтому пусть убивает. Бранд напрягся, ожидая, что сейчас его охватит огонь или он ощутит что-нибудь, что означало бы смерть — кто знает, что люди чувствуют, умирая? Мать вот отошла во сне, без мучений. Не исповедавшись и не получив последнего благословения, что означало вечные муки… Хотя нет, Творец не может быть так жесток, как отец.

Девка едва заметно качнула головой в сторону двери. Бранд замер, не веря своим глазам. Показалось? Зачем бы ей выпускать будущего кровника?

Хотя не будет Бранд им мстить. Пусть он будет плохим сыном, но отец получит то, что заслужил.

— Уходи, — произнесла девка одними губами. — Пока жив.

Он не заставил просить себя во второй раз.

Глава 23

Бранд вывалился из двери, не чуя под собой ног. Остановился, пытаясь прийти в себя. Колени подгибались, в ушах звенело, перед глазами все плыло. Шум… Он огляделся Ярдах в десяти от дома собрались люди, гудели и толклись. Как много людей… Что творится?

Его ухватили за плечи встряхнули.

— Живой! Выбрался!

Кое-как Бранд сосредоточил взгляд на говорящем. Арне, старый… нет, не друг, друзей у отца нет. Соратник? Слуга?

— А я говорю, все беды от него! — визжала где-то в толпе женщина. — Он город сжег, он!