Целитель сердец - [62]

Его зубы сверкнули в улыбке.

— Все ваши заботы позади. С Мари-Роз все снова в порядке.

Мари-Роз! Всегда Мари-Роз. Ей хотелось сказать, чтобы он забрал ее и убирался, гнев делал ее дерзкой.

— В таком случае ваши заботы тоже позади.

Он пристально взглянул на нее. В его голосе зазвучали жестковатые нотки:

— Нет, но я надеюсь, что они скоро будут позади.

Она посмотрела на него с вызовом.

— Как хорошо, — заметила она. — Для меня тоже хорошо — скоро я снова смогу поехать домой.

Его ответ был резок и полон иронии:

— Разве вы не хотите посмотреть на своего друга Робина, когда с него снимут повязки?

— Конечно, хочу. Когда я смогу увидеть его?

Его глаза превратились в два стальных острия булавок.

— Вы можете навестить его, когда хотите, но его подбородок будет стянут липким пластырем довольно долго.

Что-то подталкивало Тришу прекратить их отношения. Она могла бы избегать его то время, пока еще останется в Париже. Она пробудет недолго, учитывая, что ее невестка уже поправилась.

— Спасибо. Теперь самое подходящее время вернуть ваше кольцо.

Она уже собралась снять его с пальца, когда Рив схватил ее руку и больно сдавил ее. Фифи начала лаять, защищая девушку. Он не обращал на нее никакого внимания.

— Пока оставьте его на руке. Как только вы снимете кольцо, мадам Греле будет здесь, чтобы выудить новости, и никакие наши усилия не помогут избежать скандала.

Прикосновение его пальцев заставило сердце Триши биться быстрее. Рив долго не отпускал ее руку и смотрел на раскрасневшееся лицо. Триша обнаружила, что ее гнев постепенно испаряется, однако решимость ее не ослабла.

— Никто не узнает. Я могу уехать домой, и все забудется.

Он ответил резко, его голос скрипел:

— Вы думаете, никто не заметит отсутствие кольца? А как тетя Селеста? Гортензия?

Триша прикусила губу, заметив, что он не упомянул Мари-Роз. Она не смела поднять глаза выше цинично искривленного рта. Он был прав. Отсутствие кольца потребует объяснений, а он как раз тот человек, для которого мысль о том, что кто-то будет обсуждать его личную жизнь, невыносима. Она легко шевельнула рукой.

— Очень хорошо. В любом случае кольцо не придется долго носить.

Его хватка ослабла, и он дружелюбно погладил ей руку:

— Хорошая девочка! Расслабьтесь, предоставьте мне волноваться. Желаю приятного дня. Au revoir, Триша.

Он направился к машине и, помахав рукой, уехал. Несколько секунд она стояла, глядя ему вслед, как вдруг что-то жесткое ударилось об ее ногу. Фифи, уставшая ждать, уронила мячик и вопросительно подняла голову, виляя пушистым хвостом. Со смехом, похожим на рыдания, Триша подхватила собачку и зарылась влажным лицом в мягкую шелковистую шерсть.

Событием дня стал звонок от Джереми, закончившего поездку по Испании и собиравшегося вернуться домой через несколько недель.

Мари-Роз, которая в утро после визита Рива вела себя необычно тихо, приняла звонок спокойно, и ее ответы на вопросы мужа звучали настороженно. Она передала трубку Трише.

Триша говорила кратко. Она справилась о его здоровье, добавив, что она все сказала в письме, и закончила тем, что Мари-Роз выглядит чудесно.

— Благословляю тебя, Триша, — сказал он. — Я пытаюсь убедить ее присоединиться ко мне и провести месяц на солнце. Может быть, ты сможешь уговорить ее.

Но Триша, передавая трубку невестке, которая сидела, лаская Фифи, уже знала, что в этой красивой головке созревают совсем иные планы.

Обе отдыхали на загородной вилле. Мари-Роз рано легла спать. Триша волей-неволей последовала ее примеру. Она забылась долгим сном и неожиданно проснулась, когда кто-то постучал в ее дверь. Быстро взглянув на часы, она увидела, что стрелки миновали полночь.

Триша тут же набросила накидку, не понимая, почему стучали, если она никогда не закрывала дверь и бросилась открывать ее. В коридоре никого не было, но дверь напротив, в комнату невестки, была полуоткрыта. Войдя в нее, Триша была потрясена, увидев, что на постели никто не спал. Двери платяного шкафа были открыты, вся одежда исчезла, и Фифи тоже. Вдруг она заметила записку, оставленную у красивой лампы возле постели.

Дрожащими пальцами она развернула записку и прочитала:

«Дорогая Триша, я уехала к человеку, которого люблю.

Мари-Роз».

Голова Триши соображала на удивление ясно. Бросившись к окну, она посмотрела вниз и во мраке увидела машину Рива. Она видела, как он вышел, к нему тут же приблизилась Мари-Роз в легком пальто с Фифи в одной руке и корзинкой в другой. Рив поместил собачку и корзинку на заднее сиденье, затем куда-то исчез и вернулся с двумя чемоданами, которые он засунул в багажник. Когда он обернулся, Мари-Роз потянулась к нему и поцеловала его. Она услышала, как Рив засмеялся, торопливо что-то сказал и быстро усадил ее в машину. Через несколько секунд машина исчезла из виду.

Триша, похолодев, застыла на месте, словно каменное изваяние. Любимые духи невестки и следы ее присутствия наполняли каждый угол комнаты. Механически она запихнула записку во внутренний карман накидки и постепенно стала понимать то, чего раньше не замечала, — неспроста невестка приобрела новую одежду, настоящее приданое, не зря она молчала целый день и рано отправилась спать, чтобы уложить вещи.