Целитель чудовищ – 1 - [8]

Пришлось также оторвать полоску ткани от и так рваной одежды, чтобы замотать голову. Удар копейщика, как оказалось, рассек лоб Стаса, оставив здоровенный кровоподтек и залив правую часть головы кровью.

Разрез неприятно пульсировал, навевая нехорошие мысли о антисанитарии и прочих прелестях средних веков.

Еще одним спасительным моментом оказалось отсутствие у местных строгих причесок. Во всяком случае у бедных воинов. Кто-то носил длинные волосы, кто-то как-то хитро из завязывал, а некоторые вообще были лысыми. Станислав со своей короткой прической не особо привлек бы внимание.

Потуже затянув пояс, Стас стиснул зубы и максимально мягко переправил так и не пришедшую в себя змейку внутрь кимоно. Та выглядела откровенно плохо и не думала приходить в себя.

Но последнее было даже к лучшему, Ордынцев не знал, как объяснял бы на первых порах наличие у себя столь необычного питомца.

Логика подсказывала ему, что Левиафан стоит оставить прямо здесь, чтобы не создавать странностей в своей легенде. Но мужчина просто бы не смог так поступить со своей спасительницей.

Она на полном серьезе спасла его жизнь и с его стороны было бы настоящим предательством, не ответить ей тем же.

Свою одежду землянин связал в узел и спрятал под чуть не убившую его земляную плиту. Приглядывая за местными, Стас понял причину, почему так мало людей сюда направлялось. Обычные воины явно боялись даже мельчайшего проявления местной магии. Поэтому был шанс, что под камень никто не сунется.

Тело же Стас оттащил в ближайший овраг, постаравшись закидать ветками и прочим древесным мусором. Он надеялся, что обычного крестьянина никто искать не будет.

Подхватив копье и взвесив его в руке, мужчина решительно шагнул из-под прикрытия камня и, старательно покачиваясь, двинулся в сторону своих «товарищей».

Подсознательно он ждал, что кто-то немедленно начнет в него тыкать пальцами и кричать что-то вроде: «Ловите убийцу и шпиона!», но все было тихо.

Стас впервые задумался о том, что сознательно убил человека. Почему сознательно? Потому что у Ордынцева уже были неудачные случаи, когда не смотря на все усилия спасти пациента не было возможности.

Сейчас же ситуация была иная. Возможно, это было в целях самообороны, но сам факт. Так неужели он ничего поэтому не почувствует?

Так и не дождавшись от своего тела никакой реакции, Ордынцев ядовито фыркнул, обойдя первого из попавшихся на его дороге мертвецов: «Может ли быть так, что реакция на убийство была преувеличена кинематографом и литературой? В голову первым делом приходит нытье Раскольникова и его „трудный“ моральный выбор. Но может ли быть так, что далеко не у всех есть этот ответ нервной системы?»

Стас силой выкинул из головы бесполезные размышления и сконцентрировался на происходящем вокруг. С каждым его шагом тел на пути попадалось все больше и больше. Более того, начали появляться и живые асигару.

Они устало ходили от тела к телу, протыкая их копьями и обшаривая пояса на предмет ценных вещей.

Иногда от подобных тычков мертвые тела судорожно вскрикивали и начинали сучить ногами, однако в ту же секунду потерявших сознание недобитков протыкало еще несколько копий.

Чуть дальше в стороне Стас вообще заметил довольно неприятную картину. Пара человек, вооружившись, тяжелыми на вид толстыми ножами с короткими ручками с хеканьем рубили мертвецам головы и складывали те в висевшие на поясах мешки. Серая ткань насквозь пропиталась кровью и с нее то и дело вниз капали тяжелые мутные капли.

Дорогу всюду пересекали уродливые воронки от взрывов местной магии. Некоторые из них были столь глубоки, что напоминали собой картины бомбежки Первой Мировой.

Стоило же Стасу спуститься в один из таких провалов, как его резко окликнули.

– Проклятье! – прозвучавший рядом крик чуть не заставил Ордынцева преждевременно поседеть. – Ну что ты, во имя всех ками, стоишь, как истукан?! А ну помоги мне!

Стас быстро оглянулся и понял, кто так яростно призывал его помочь.

Один из копейщиков мало того, что неудачно ткнул одного из раненных воинов вражеской стороны, так еще и сделал это вдалеке от остальных товарищей, вследствие чего ему никто не мог прийти на помощь.

И прямо сейчас хрипевший и пускающий кровавую пену воин с мечом и деревянными доспехами, что по местным меркам уже было признаком какого-то статуса, яростно махал своим клинком пытаясь встать и зарубить своего противника. Тот же, еле удерживал его, всем весом навалившись на копье.

Выбора не было. Если копейщика зарубят, то Стас ненадолго его переживет, погибнув от той же катаны.

Десять метров пролетели так незаметно, что мужчина сам не понял, как их прошел.

Вражеский командир, грозный усач, наконец заметил новую угрозу и тут же попробовал подрезать Стасу ноги, но землянин был настороже и не приближался слишком близко.

– Давай! – прохрипел копейщик, из последних сил удерживая брыкающегося врага. Наконечник воткнутого копья толком не пробил деревянный доспех и скорее злил мечника, чем убивал его.

Руки не дрогнули, когда копье, промахнувшись, рассекло щеку командира, глубоко уйдя в дерн.

– Чертовы крысы! – исступленно заорал мечник. – У вас нет чести! Дайте мне только встать я выпотрошу вас, как дохлых рыбин!