Царство железных слез - [45]
Он застонал, но ничего не сказал. Словно бы дурное время связало ему язык. Он с трудом повернулся, передвинулся, но хотя сидел, не сумел даже лечь – потому что тогда уперся бы в землю колодками, а те – давили ему в шею и в запястья. Потому мальчик только стонал.
– Сыграешь с нами? – спросила она. – Сыграешь?
Он показал глазами на колодки, встряхнул ими.
– Болит? Бедненький…
Могке бегал вокруг них, пытался палкой бить Яксу, потом ткнул той ему в глаз. Селенэ отогнала брата, как приставучего слепня. Сердце ее колотилось.
– Могке, успокойся, поиграем вместе, хорошо?
Мальчик вдруг остановился и закивал.
– Но он связанный.
– Он не станет играть, потому что ему больно. Давай его освободим.
– Отец нас прибьет! Хочешь познакомиться с нагайкой Онгаса?
– Онгас спит, упился кумысом, рабыня отгоняет от него мух. Пойдем, поможем ему, только на время. Потом наденем назад.
– Нет! Я не хочу!
– А играть хочешь? Ты скучал целый день, с самого утра.
Вдруг он кивнул.
– Но не здесь. Пойдем за юрту.
Якса едва мог идти, падал, хромал, шатался из стороны в сторону. Они едва-едва удерживали его на ногах; Селенэ взялась за колодки (поняла тогда, насколько те тяжелы). Провела его за юрту, на кучу сена около ограды из жердей.
Селенэ заколебалась, но… потянулась к железному шкворню. Некоторое время боролась с ним, пока не зашипела от боли, но вынула шкворень из петель.
– Могке, проверь, не смотрит ли кто.
Мальчик развернулся на пятке, выглянул за шатер, вернулся, поджимая губы. Она же успела развести деревянные рамки, освобождая Яксе руки и шею.
– Потом придется снова это надеть! Когда закончим играть. Не убежишь?
И тогда мальчик вдруг сложил израненные руки, почти лег и поцеловал ее ладонь. Заплакал. Так страшно и жалобно, так тихо, что она не знала, что и делать.
Просто прижала его, гладила по встрепанным волосам, как Могке, когда его пугали ночью стоны рабов, жертвуемых Таальтосу, – или когда ему мерещилось, что гонится за ним свежесрубленная голова раба, прицепленная к Древу Жизни, катится, выкрикивает злые слова. Как она усыпляла его, когда дым из костра ел глаза или выл ветер.
И Якса опустил голову. Сполз по ее груди. Миг – и он уже спал в сене, уткнувшись головой в войлочное одеяльце, что она принесла сюда, чтобы было где играть с Могке.
Селенэ хотела его разбудить, но он не реагировал. Могке ударил его палкой.
– Раб! Мы должны были играть! Не спи! Запрещаю тебе!
– Тише, он сейчас встанет! Беги, – показала она на юрту, – принеси кости и ножик. Я все разрисую.
Когда он побежал, она встала и подошла к юрте. Палкой, которой он чуть раньше бил Яксу, девочка нарисовала в пыли городки, в том месте, где не было травы.
И когда выпрямилась, взглянула на то место, где спал пленник – и замерла. Плед, разложенный на сене, был пуст. Якса исчез.
Она тщетно осматривалась, нигде не было его видно! За жердями ограды бродило плотное стадо овец, лениво жуя траву. Куда же подевался этот мальчишка? Может, спрятался среди животных?
Но дальше, за стадом, стояла стража. Она увидела дядю Тормаса, который ехал верхом, разгоняя овец, осматриваясь, что-то ища на земле. Он… он бы увидел беглеца.
Вдруг Тормас поднял взгляд – прямо на Селенэ. Девочка побледнела, чувствуя, что он может обо всем догадаться.
Так где же Якса? Она чувствовала, как у нее сжимается сердце. Отцу это не понравится. Всю вину он припишет ей – и будет прав. Могке тоже свое получит. Будет беда, нагайка, вырванные волосы и даже… Может, ее даже затянут на мужскую половину, как Нианну, и придется страшно стонать, как той, когда на нее лягут…
Она замерла. А позади, в ауле, заиграли рога, забили барабаны!
С писком костяных свистулек, с клекотом колотушек, с басовитым грохотом боевых барабанов в аул прибыл Тоорул, сын Горана Уст-Дуума, победителя Лазаря и Лендии. На белоснежном коне, в золоченом панцире, с лицом, скрытым за заслонкой кожаного шлема. С отрядами стражи – дневной и ночной, с шаманами, людьми двора. А когда он сходил с коня, то опередили его слуги, раскладывающие в том месте, где он должен был принимать почести, шкуры горных волков и золотых лам.
Тоорул шел – высокомерный, спокойный, одинокий. Ступил на меха, взглянул вниз; его ждал весь аул, Булксу стоял, коленопреклоненный, с головой у земли.
– Булксу Онг, хозяин степного клана Секелих, я прибыл к тебе с миром. И спрашиваю: есть ли у тебя, что ты обещал? То, за чем я послал тебя в Лендию как верного пса?!
– Весь аул бьет тебе челом, о великий! – поспешно заговорил хунгур. – Все эти дни мы были как твои верные псы, как лучшие кони, мчались мы, как ветер, чтобы выполнить волю великого кагана.
Тоорул оглянулся; из-за лошадей выходили воины, несущие узкий резной кол, покрашенный в белый цвет. Несли его неторопливо, как символ муки Яксы, последнего потомка Дружичей. Рядом подпрыгивали шаманы с колотушками.
– Великий владыка степей. Как ты и приказал, мы истребили весь род. Сложили головы и Венеда, жена Милоша Убийцы, и его брат Пелка. Выбили мы всех рабов, слуг и кровных, сожгли Дружицу и Раставицу в пепел и пустили тот по ветру. Истребили мы жен, а беременным рассекали лона, чтобы не рожали они потомков Милоша.
Королевство Лендия пало на колени перед дикой ордой кочевников – хунгуров. Предатели становятся победителями, а останки великих воинов гниют в полях. Но для хунгуров нападение не прошло без потерь. Одному из рыцарей удается хитростью убить великого кагана, и теперь сын рыцаря, Якса, обречен на вечное бегство, на жизнь проклятого, спасаясь от мести захватчиков. Судьба заведет его в Великую Степь, столкнет с последними защитниками Лендии, с чудовищами, с живыми деревьями, которые воскрешают и порабощают мертвых, и со странным монашеским орденом.
Это средневековая Франция, где оживают самые мрачные легенды и предания. Здесь существуют соборы, к которым невозможно добраться по обычным улицам, в Каркассоне ждут пришествия Зверя из Бездны, города осаждают живые мертвецы, а в море водится нечто, способное свести с ума любого человека. Здесь ад реален, чудеса обыденны, по улицам и лесам бродят настоящие демоны, ангелы и чудовища, а лабиринты темных историй творят эпоху, полную ужаса, суеверий, загадок и гротеска. Здесь ищет истину Франсуа Вийон, проклятый поэт, вор и бывший каноник, осужденный за убийство священника.
Третий том о магии и Наташе. Но уже не только о ней. Хотели бы обучаться в академии магии? Только годов то уже не одиннадцать, а больше тридцати, и на тебе висит налаженный бизнес и куча обязанностей, и все это нужно бросить на год. И приглашение принесла не сова, а генерал госбезопасности. И отправляться на учебу нужно не на поезде в Хогвартс, а через портал в другую вселенную? А в довесок дают кучку студентов, охранника и примазавшегося непонятного завхоза с замашками доморощенного мафиози? Да и учеба оказывается не такой, как мечталось.
Бездна. Здесь обитает множество демонических тварей. А правят Бездной Архидемоны, чью силу невозможно представить. Смертельные опасности поджидают на каждом углу. Выбраться отсюда будет не так-то просто…
Я думал, что с правлением покончено. Больше никакой ответственности, интриг и предательств. Я надеялся, что в новом мире смогу жить ради самого себя. Но жизнь считает иначе. Меня избрали. Сначала — люди, а потом — и совсем не люди. Я вновь вступаю в этот омут.
Красный Род не любит торопиться, ведь время для вампиров измеряется не годами, а десятилетиями, а то и веками. Однако если от Лунного Круга удалось оторвать не самый слабый прайд ликантропов, а на горизонте маячит возможность раскрытия тайн древних Межклановых войн… Тут уж поневоле начнут суетиться даже самые выдержанные. Вот и Стилет со своими друзьями снова оказывается на острие возникшей интриги, ведущей по ту сторону океана, к руинам давно сгинувшей цивилизации ацтеков. Ведь и от канувших в бездну вампирских кланов могут остаться определённые реликты… порой очень и очень полезные.
Рингил Эскиат бежит от своего прошлого и семьи, которая отреклась от него, от работорговцев, которые жаждут его смерти, и, по-видимому, от самих темных богов, которые проявляют к нему интерес, но смысла в их действиях не больше, чем когда-либо. Объявленный вне закона и изгнанный с северной родины, Рингил понимает, что может направиться лишь в одно место – Ихельтет, сердце южной Империи, где, возможно, его приютит Арчет, некогда боевая соратница Рингила, а теперь – высокопоставленная советница императора.
Рингил Эскиат, когда-то военный герой и прославленный ветеран, а теперь изгой и нищий, по просьбе семьи отправляется искать кузину, которую продали в рабство. Но преследуя ее похитителей, он натолкнется на тайну, которая окажется куда страшнее всего, что Рингил ожидал. Арчет – последняя из своей расы – думала, что после войны так и будет заниматься инженерным ремеслом, пока самый могущественный человек в Империи не послал ее расследовать нападение на приграничный порт. Вроде бы обычное дело, вот только местные утверждают, что нападают на них не бандиты, а демоны.
Далеко в море есть остров, скрывающий древнюю тайну, остров, где льется кровь и царит черное колдовство – и где, если верить легендам, живет настоящее божество, исцеляющее одержимых. Именно туда отправляется Альтсин – бывший вор, а теперь монах. Пытаясь избавиться от бога войны, который поглощает его разум, он пойдет на все, но даже отчаяние не подготовило Альтсина к тому, что происходит на острове… А далеко на юге возвышается огромный белый город. В жилах здешних князей течет святая кровь, а подданным их не скрыться от взгляда всеведущего огненного ока.
На южных границах Меекхана вспыхивает восстание рабов, униженные и обездоленные хотят отомстить каждому и не щадят никого. Генно Ласкольник и его войска оказываются в самом сердце этой войны. Что они ищут среди бунтовщиков, решивших сбросить вековое иго? А за тысячи миль от разгорающейся резни, на севере, отряд Горной Стражи оказывается внутри зловещего артефакта, пришедшего из другой эпохи, тайны которого погубили уже немало жизней. Меекхан истекает кровью, и ничто не может остановить пламя, пожирающее империю.