Царство железных слез - [43]
Свистнула стрела: Верш всадил ее первому из них под ребра; отбросил тисовый лук и схватил меч, воткнутый в землю у левой ноги. Прежде чем он успел им заслониться, еще один хунгур бросился на них, вскидывая саблю! Но теперь свистнул топор Драго, ударил низко, с приседа, из-за валуна. Подрезал врагу ноги, опрокинул, враг выпустил костяной щит, упал, а сверху добрался до него Верш.
Они рубили выходящих из-за камней врагов вдвоем. Один отбивал или принимал на себя удар, второй ударял в открывшееся тело. Или валил противника, или же бросался на него!
По другую сторону Гиньча и Одон делали то же самое. Били хунгуров молча, яростно, умелыми, отточенными движениями. Хозяин Бзуры ударил сверху, в щит; враг парировал, слуга ударил в колено. Потом – добивали врага, ползающего у их ног, уколом.
Кровавая работа. Лязг мечей по щитам, металлические удары в кольчуги, писк и вой раненых и умирающих.
Вдруг сделалось тихо, потому что нападающие отступили. Прекратились удары в ворота, зато послышался хруст камней: кажется, сдвинулся с места один из блоков, а сверху посыпалась пыль и на миг что-то заслонило щель, сквозь которую внутрь врывался лучик весеннего солнца.
– Добираются к стенам, – прошептал Одон. – Откроют нас или…
– Не сумеют. Защитимся, пока хватит воды.
Но не случилось ничего из того, чего они ожидали. Все замерли с окровавленными мечами и топорами в руках, и тогда из-за ворот раздался голос. Горловой, хриплый, ввинчивающийся под череп.
– Венеда, жена моя… Я жду… Я страдаю.
Вдова, которая сидела, трясясь, на камне около укрытия Яксы, подняла голову. Встала, сжимая кулаки.
– Милош! – крикнула она. – Это его голос. Он… Как это?!
– Венеда, жена моя, иди ко мне.
– Ты жив?! Говорили…
– Врали тебе. Я тут. Жду! Дай мне хотя бы минутку на беседу, нет нужды в бое, нет нужды в схватке. Все останетесь живы… Я договорился с хунгурами. Все не так, как ты думаешь. Просто выйди и увидь!
Венеда направилась к воротам. Так неожиданно, что ее не успели остановить – никто из людей Гиньчи. Подбежала как послушная овечка на зов, схватилась за запоры, сняла с петель, отбросила.
– Венеда! Не дела… – заорал Гиньча.
Поздно. Она толкнула обе створки, слушаясь голоса, который, словно червь, вползал в голову, был словно злая тень, заслоняющая свет.
Она вышла наружу, ослепленная сиянием солнца. Прислушиваясь к просьбам, которые были как бальзам на раны.
Но снаружи не было Милоша. Она шла все медленнее в толпу хунгуров на мохнатых коньках; враги скалились в злых ухмылках, тыча в нее пальцами.
Вместо мужа она увидела важного воина на коне. Шла к нему, видя, что тот держит в руках нечто, что отрицал здравый рассудок, что извивалось в муке, словно большой червяк. Человеческая голова, которая вращала невидящими глазами, открывала покрытые засохлой кровью губы, во рту шевелился, роняя невнятные слова, опухший язык.
– Милош! – крикнула вдова. – О Праотец!
И тогда раздался голос, преисполненный боли и страдания, хриплый – выходящий изо рта трупа.
– Ты предала-а-а меня… Венеда.
– Затворите ворота! – крикнул Гиньча.
Этого сделать не успели. Вдруг засвистели стрелы. Попадали сильно, точно, и хотя не сразу пробивали толстые сюркотты, стеганки, кольчуги, но было их множество, дождь, град, потоп. Втыкались одна за другой – убийственные и смертоносные.
Первым пал Одон, тщетно пытаясь дойти до двери. Потом погиб Верш, Гиньча свалился на колени; и так уже остался, опираясь о камень.
А Драго упал и видел все до самого конца. Видел их поражение. Видел хунгуров, врывающихся в храм. Последнее, что он увидел, был блеск стали и падающая голова Венеды, все еще глядящая широко открытыми глазами в лицо Милошу.
Булксу вошел в храм вместе с Тормасом и двумя воинами. Они заглянули во все уголки, хотя и знали, где искать. Наброшенная на копье шкура подрагивала. Когда они ее отбросили, то вынули из-под нее перепуганного Яксу. Мальчик плакал, но молча, слезы текли по щекам, но он не кричал, не всхлипывал, не выл.
Когда они вытянули его из убежища, ребенок схватил руку Булксу. Укусил ее, хотя не пробил зубами толстого стеганого рукава кафтана.
– Папа! Папа! – крикнул. – Он вас убьет, даст мне меч, даст…
– Вот твой папа, – сказал Булксу и вытащил из мешка голову Милоша. – А вот мамочка, – кивнул Тормасу, который поднял окровавленную, вывалянную в пыли и облепленную землей голову Венеды. – И ты тоже к ним присоединишься. А теперь, – он прижал мертвые губы Венеды к щеке мальчика, – поцелуй ее на прощанье.
Якса не стал этого делать. Смотрел и смотрел, трясясь. Маленький, сгорбленный не как ребенок, а словно скорчившийся карлик.
– Спрячь их в один мешок, – сказал Булксу, тяжело вздыхая, Тормасу. – Вот, Милош, я выполнил обещание. Встретишься с женой, как хотел.
Что-то словно бы сорвалось с губ головы, когда хунгур заталкивал останки в дерюжный мешок побольше. Завязал, забросил на плечо. Стал ждать.
Якса смотрел на это, потрясенный.
– Мама… Папа… отчего вы так выглядите… Почему… почему вы такие маленькие?
Булксу не стал ждать конца детской болтовни. По его знаку двое хунгуров шагнули к ребенку, неся маленькие деревянные колодки с отверстиями для головы и рук. На раз-два защелкнули их, вставили шкворень, закрыли – мальчик даже не сумел защититься.
Королевство Лендия пало на колени перед дикой ордой кочевников – хунгуров. Предатели становятся победителями, а останки великих воинов гниют в полях. Но для хунгуров нападение не прошло без потерь. Одному из рыцарей удается хитростью убить великого кагана, и теперь сын рыцаря, Якса, обречен на вечное бегство, на жизнь проклятого, спасаясь от мести захватчиков. Судьба заведет его в Великую Степь, столкнет с последними защитниками Лендии, с чудовищами, с живыми деревьями, которые воскрешают и порабощают мертвых, и со странным монашеским орденом.
Это средневековая Франция, где оживают самые мрачные легенды и предания. Здесь существуют соборы, к которым невозможно добраться по обычным улицам, в Каркассоне ждут пришествия Зверя из Бездны, города осаждают живые мертвецы, а в море водится нечто, способное свести с ума любого человека. Здесь ад реален, чудеса обыденны, по улицам и лесам бродят настоящие демоны, ангелы и чудовища, а лабиринты темных историй творят эпоху, полную ужаса, суеверий, загадок и гротеска. Здесь ищет истину Франсуа Вийон, проклятый поэт, вор и бывший каноник, осужденный за убийство священника.
Третий том о магии и Наташе. Но уже не только о ней. Хотели бы обучаться в академии магии? Только годов то уже не одиннадцать, а больше тридцати, и на тебе висит налаженный бизнес и куча обязанностей, и все это нужно бросить на год. И приглашение принесла не сова, а генерал госбезопасности. И отправляться на учебу нужно не на поезде в Хогвартс, а через портал в другую вселенную? А в довесок дают кучку студентов, охранника и примазавшегося непонятного завхоза с замашками доморощенного мафиози? Да и учеба оказывается не такой, как мечталось.
Бездна. Здесь обитает множество демонических тварей. А правят Бездной Архидемоны, чью силу невозможно представить. Смертельные опасности поджидают на каждом углу. Выбраться отсюда будет не так-то просто…
Я думал, что с правлением покончено. Больше никакой ответственности, интриг и предательств. Я надеялся, что в новом мире смогу жить ради самого себя. Но жизнь считает иначе. Меня избрали. Сначала — люди, а потом — и совсем не люди. Я вновь вступаю в этот омут.
Красный Род не любит торопиться, ведь время для вампиров измеряется не годами, а десятилетиями, а то и веками. Однако если от Лунного Круга удалось оторвать не самый слабый прайд ликантропов, а на горизонте маячит возможность раскрытия тайн древних Межклановых войн… Тут уж поневоле начнут суетиться даже самые выдержанные. Вот и Стилет со своими друзьями снова оказывается на острие возникшей интриги, ведущей по ту сторону океана, к руинам давно сгинувшей цивилизации ацтеков. Ведь и от канувших в бездну вампирских кланов могут остаться определённые реликты… порой очень и очень полезные.
Рингил Эскиат бежит от своего прошлого и семьи, которая отреклась от него, от работорговцев, которые жаждут его смерти, и, по-видимому, от самих темных богов, которые проявляют к нему интерес, но смысла в их действиях не больше, чем когда-либо. Объявленный вне закона и изгнанный с северной родины, Рингил понимает, что может направиться лишь в одно место – Ихельтет, сердце южной Империи, где, возможно, его приютит Арчет, некогда боевая соратница Рингила, а теперь – высокопоставленная советница императора.
Рингил Эскиат, когда-то военный герой и прославленный ветеран, а теперь изгой и нищий, по просьбе семьи отправляется искать кузину, которую продали в рабство. Но преследуя ее похитителей, он натолкнется на тайну, которая окажется куда страшнее всего, что Рингил ожидал. Арчет – последняя из своей расы – думала, что после войны так и будет заниматься инженерным ремеслом, пока самый могущественный человек в Империи не послал ее расследовать нападение на приграничный порт. Вроде бы обычное дело, вот только местные утверждают, что нападают на них не бандиты, а демоны.
Далеко в море есть остров, скрывающий древнюю тайну, остров, где льется кровь и царит черное колдовство – и где, если верить легендам, живет настоящее божество, исцеляющее одержимых. Именно туда отправляется Альтсин – бывший вор, а теперь монах. Пытаясь избавиться от бога войны, который поглощает его разум, он пойдет на все, но даже отчаяние не подготовило Альтсина к тому, что происходит на острове… А далеко на юге возвышается огромный белый город. В жилах здешних князей течет святая кровь, а подданным их не скрыться от взгляда всеведущего огненного ока.
На южных границах Меекхана вспыхивает восстание рабов, униженные и обездоленные хотят отомстить каждому и не щадят никого. Генно Ласкольник и его войска оказываются в самом сердце этой войны. Что они ищут среди бунтовщиков, решивших сбросить вековое иго? А за тысячи миль от разгорающейся резни, на севере, отряд Горной Стражи оказывается внутри зловещего артефакта, пришедшего из другой эпохи, тайны которого погубили уже немало жизней. Меекхан истекает кровью, и ничто не может остановить пламя, пожирающее империю.