Царство Тени - [66]

— Я знаю, — сказал Абеляр, поглаживая их по носу. Как и он, они были рождены, чтобы бороться с тьмой. Как и ему, им было неуютно из-за своего бездействия.

Вскоре он подготовил лошадей к скачке. Он вышел из-под клёнов, посмотрел сначала на Саккорс, потом повернулся к Буре Теней. Оставалось ещё около часа, после чего Буря догонит их. Он вспомнил итог прорицаний Роэна — сам воздух внутри шторма высасывает жизнь из человека, очерняет его дух и воскрешает живой тенью после смерти. Абеляр не мог позволить своим людям, своему сыну, погибнуть вот так.

Он представил, как воины из его войска сражаются с тьмой, умирают и поднимаются снова, чтобы пополнить ряды чёрной армии Кессона Рела. Он боялся, что если шторм догонит беженцев, в тенях, которые придут убить его, он увидит знакомые лица, лица, несущие правосудие и выкрикивающие обвинения.

«Ты должен был пойти с нами, — скажут они. — Ты мог бы всё изменить.»

— Может быть, — прошептал он, проведя ладонью по боку Ранней Зорьки. — Может быть.

Абеляр прошёл в лагерь, заглядывая в каждый фургон, в каждую палатку.

— Мы отправляетмся через час, — говорил он.

В глазах беженцев зажигалась надежда, но он гасил её следующими словами.

— С собой берите только оружие. Придётся прокладывать путь с боем.

Когда он окончил обход лагеря, беженцы уже вышли под дождь. Некоторые всхлипывали, прижимая к себе детей. Другие с решительным видом сжимали мечи. Некоторые несли крестьянскую утварь, которую можно было использовать как оружие: топоры, косы, молоты. При нескольких были охотничьи луки. Другие сделали дубинки из фургонных осей.

Парами и мелкими группами они зашагали сквозь грозу к лошадям. Абеляр шёл вместе с ними, прижимая одной рукой к себе Элдена. Он не мог избавиться от чувства, что ведёт беженцев на эшафот.

Дождь ухудшился. Гром и молнии стали сильнее. Вдалеке угрозой и обещанием парил Саккорс. Лошади ржали и нервно переминались под дождём. Абеляр посадил сына на Раннюю Зорьку.

— Садись, папа, — сказал Элден и похлопал по седлу.

Абеляр коснулся руки сына, но посмотрел на Эндрена.

— Останься с ним, — сказал он, и отец кивнул.

Абеляр зашагал среди беженцев, помогая им садиться на коней и давая короткие советы тем, кто раньше не скакал верхом. Он смотрел в их лица и видел надежду и доверие, которое они испытывали к нему, и знал, что не сможет поехать с Элденом на Ранней Зорьке. В конце концов, он всё-таки должен был оставить сына. От осознания этого у него в животе открылась дыра, зато согрелась душа.

Когда все беженцы расселись по коням, он встал на бревно и повернулся к ним лицом. В темноте сложно было разглядеть их выражения. Абеляр был рад, что не видит их. Он знал, что предстало бы его глазам.

— Не пытайтесь переплыть реку верхом, — сказал он, перекрикивая гром. — Она слишком широкая и быстрая. Мы во весь опор поскачем к Стоунбриджу. Я вас поведу. Шадовар попытаются нас остановить. У них будет сталь и магия.

Он увидел, как мужчины и женщины кивают и расправляют плечи, увидел, как другие поникают и обнимают друг друга.

Он спрыгнул с бревна и пошёл к ним, обратно к Элдену и Эндрену.

— Ты поскачешь с Элденом на Ранней Зорьке, — сказал он отцу.

— Идём, папа, — сказал Элден. — Со мной.

Абеляр сморгнул слёзы, поднял сына с седла и обнял его.

— Я иду. Я поеду на лошади дяди Регга. А ты поскачешь с дедушкой.

Он поцеловал сына в лоб и передал его Эндрену.

— Если доберёшься до моста, отпусти поводья, — сказал он отцу. — Раннюю Зорьку не догонят даже летучие твари Шадовар.

Эндрен кивнул.

— Я видел, как она скачет.

Отец и сын обнялись. Вдвоём они посадили Элдена в седло. Эндрен сел позади мальчика.

— Боишься? — спросил Элдена Абеляр.

Тот покачал головой.

— Нет, папа.

— И я, — ответил Абеляр, поглаживая Зорьку по морде. Он наклонился к кобыле и прошептал ей на ухо:

— Теперь ты — его лошадь.

Она посмотрела на него, заржала, ткнулась носом в его лицо. Он развернулся и прошёл через остальных беженцев к Первому Лучику. Его взгляд все время возвращался к Буре Теней, где сражался и умирал его отряд. Он пожалел, что не может погибнуть вместе с ними.

Он заскочил в седло, впервые за много дней ощутив лёгкость. Он развернул кобылу, достал меч и приготовился отдать приказ о выступлении.

В середине собравшихся беженцев возникла дыра из мрака. Закричали женщины, встали на дыбы лошади, все попятились.

— Шадовар! — крикнул кто-то.

Из тьмы появились Эревис Кейл, Дразек Ривен и третий мужчина, окружённый тенями — Ривален Тантул, предположил Абеляр.

Глаза Ривалена сияли золотым. Глаза Кейла — жёлтым.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

6 найтала, год Грозовых Штормов

Когда беженцы опознали троих новоприбывших, по их рядам пробежал обнадёженный шёпот.

— Жрец Маска.

— Эревис Кейл вернулся.

Никто не слез с коня, никто не закричал от радости, никто не подошёл к Кейлу и его спутникам. Они сидели в сёдлах, настороженно глядя на Кейла, как будто резкие движения могли заставить его вернуться туда, откуда он пришёл. Беженцев и их предполагаемых спасителей разделяло пустое пространство.

— Эревис, — сказал Абеляр и соскользнул с Первого Лучика.

— Тёмные люди вернулись, — сказал Элден, когда Абеляр прошёл мимо.