«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [57]
«Союзники» у Ипатьевского дома в Екатеринбурге зимой 1918–1919 гг.
Однако, следовавшие мудрому совету не класть яйца в одну корзину, «союзники» делали свою ставку не на одного лишь Вильтона.
Весьма близкими к следствию людьми были также Пьер Жильяр и Сидней Гиббс. Они не только официально состояли на службе у «союзников», но и, как мы уже писали, еще до революции были связаны с английскими и французскими спецслужбами>30.
Вряд ли случайно, что при перевозке в мае 1918 г. второй части Царской Семьи из Тобольска в Екатеринбург в Ипатьевский дом, превращенный в самую настоящую тюрьму, некоторых находившихся при Августейших Узниках слуг (включая Гиббса и Жильяра), отделив от других, оставили в Тюмени.
В силу положения, которое они занимали при Царской Семье и, соответственно, высокой их информированности, нетрудно было предположить особую ценность обоих для следствия.
Благодаря сохранившимся письмам Чарльза Сиднея Гиббса мы знаем о некоторых обстоятельствах его жизни во время следствия.
20 января 1919 г. глава британской Дипломатической миссии, Верховный комиссар Его Королевского Величества Чарльз Элиот[18] предложил Гиббсу стать его секретарем в Омске.
Чарльз Элиот
23 января живший в то время в Екатеринбурге Гиббс получил от местного британского консула Томаса Престона письмо с официальным уведомлением, что если он желает занять должность секретаря при Верховном комиссаре, то должен незамедлительно выехать к тому в Омск.
В обязанности секретаря входила шифровка и расшифровка депеш об операциях белых войск.
Майлс Лэмпсон
Работу с Гиббсом, несомненно, облегчало его незавидное материальное положение. Нуждаясь в деньгах, в марте 1919 г. он отсылает своему дяде в Англию негативы Царских фотографий (в т. ч. самых последних из известных, сделанных по дороге из Тобольска в Екатеринбург) с просьбой продать право на их публикацию какому-нибудь иллюстрированному еженедельнику.
Сотрудничество с Элиотом у Гиббса продолжалось относительно недолго. Осенью 1919 г., получив новое назначение, дипломат выехал в Токио. «В начале сентября, – пишет в своих воспоминаниях управделами Сибирского правительства Г.К. Гине, – уехал из Омска сэр Чарльз Элиот, назначенный послом в Токио; 21 сентября уехал граф де Мартель. Представители в Омске оказались менее авторитетными, чем дальневосточные. Последние же проявляли в отношении Омского правительства явную недоброжелательность».
Место Чарльза Элиота занял Майлс Лэмпсон (1880–1964). Выпускник Итона, на дипломатической службе он был с 1903 г., успев поработать в британском посольстве в Токио (1906–1910), Софии (1911). Последним местом его службы был Пекин, где он был первым секретарем английского посольства.
В марте 1920 г. работа Британской миссии в Сибири завершилась, а вместе с ней и служба Гиббса.
Другим объектом разработки разведслужб являлся Пьер Жильяр. Хотя он и был гражданином Швейцарии, однако, как франкофон, представлял, конечно, особый интерес для французов.
Еще при большевиках, с Жильяром, также, как и с Гиббсом, не раз, как мы об этом писали, контактировал британский консул в Екатеринбурге Престон.
«Персонально, – пишет историк Станислав Зверев, – Томас Престон оставил о себе добрую память у Жильяра. Принимая во внимание традиционную для британской политики двойную игру, следует заметить: откровенность Жильяра давала Престону надежную информацию о неимении у монархистов возможности спасти Царя. В 1960 г. Престон опровергает самозванцев на основании того, что знал все планы».
Но вот настал черед французов.
«…В Омск, – читаем в мемуарах Г.К. Гинса, – прибыл эффектный французский генерал Жанен. Его сопровождал целый штаб». А среди членов этого штаба французский офицер капитан Зиновий Пешков – родной брат Якова Свердлова.
Одновременно Морис Жанен был близким знакомым русского посла в Париже Н.А. Маклакова – масона высокого градуса, координатора убийства Царского Друга, впоследствии сыгравшего одну из ведущих ролей в сокрытии частиц Царских мощей, собранных Н.А. Соколовым на Ганиной яме.
«В конце января 1919 года, – сообщает Пьер Жильяр в своей книге, – я получил телеграмму от генерала Жанена, которого знал в Могилеве в бытность его начальником французской военной миссии при Ставке. Он приглашал меня приехать к нему в Омск. Несколько дней спустя, я покинул Тюмень и 13 февраля приехал во французскую военную миссию при Омском правительстве».
Так началась служба Жильяра в отделе разведки при штабе генерала Жанена, с которым он был знаком еще с 1915 года.
Продолжалась она вплоть до января 1920-го.
Й. Влчек. Встреча генерала Мориса Жанена на вокзале в Екатеринбурге. Зима 1918–1919 гг.
Он и выехал из Омска вместе с поездом Французской военной миссии, а впоследствии, будучи уже личным секретарем генерала, стал посредником при передаче генералом М.К. Дитерихсом и Н.А. Соколовым подлинника следственного дела и важнейших вещественных доказательств, включая священные реликвии, отправлявшемуся во Францию Морису Жанену.
Морис Жанен среди русских и французских офицеров в Сибири. 1919 г.
Механизм контроля за следствием становится понятным хотя бы вот из этого рапорта следователя Н.А. Соколова генералу М.К. Дитерихсу, датированного 2 июнем 1919 г.:
