«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [152]

Завершив работу над этой книгой, в том же 2006-м Игорь Николаевич приступил к работе над воспоминаниями «Вся жизнь в эмиграции», главы из которой время от времени выходят в ежегоднике «Кадетская Перекличка», ответственным редактором которого Андрушкевич является с 2002 года.

Помимо этого издания Игорь Николаевич вместе со своей супругой, журналисткой Анной Атильевной (православной аргентинкой итальянского происхождения) с 2002 г. печатает историософский журнал «Перспективы», выходящий на испанском языке. А ведь были еще и содержательные лекции. Семь кассет с аудиозаписями одного из циклов, прочитанного им весной 1993 г. для русских моряков-невозвращенцев (о религиозноисторических перспективах Русского будущего), посланные мне М.А. Аксаковой, до сих хранятся у меня.

Печально, конечно, что всё это так и осталось невостребованным. Ведь центральной темой работ И.Н. Андрушкевича, как говорится в предисловии к одной из его книг, «является анализ современной Великой смуты, в которую оказалась ввергнута наша страна, а также и указание конкретных альтернативных выходов из нее».

Однако даже опубликованное у нас сравнительно недавно не только нами не осмыслено, но, похоже, уже прочно забыто.

Но – положа руку на сердце – разве это такая уж новость? И не свидетельство ли это наших весьма печальных, увы, перспектив?..

* * *

Вернемся, однако, к началу 1920-х.

20 июня 1922 г. Н.А. Соколов отправил еще одно письмо генералу М.К. Дитерихсу:

«Предварительное следствие по делу об убийстве Членов Дома Романовых мною непрерывно продолжается. […] В чрезвычайно трудной и крайне сложной обстановке основная работа в Европе кончена.

Крайне необходимым представляется мне возвращение на Восток России для дальнейшего продолжения следствия, ибо там находится очень много людей, допросы коих необходимы.

Средств я не имею для возвращения в Россию. Я прошу Ваше Превосходительство в виду Вашего особого положения в [расследовании?], возникшего по воле Власти Верховной, сделать всё зависящее от нас, дабы мне была предоставлена возможность к дальнейшему выполнению моего дела».

Когда в Париже писались эти строчки, Николай Алексеевич еще не подозревал, как к этому времени изменилось положение самого адресата.

3 июня 1922 г. из Владивостока ушла телеграмма, адресованная генералу М.К. Дитерихсу: «Фуражная улица. Харбин старый. Общее положение, интересы Русского дела на Дальнем Востоке повелительно требуют Вашего немедленного приезда во Владивосток. Армия и Флот единодушны в желании видеть Вас во главе дела и уверены, что Ваше патриотическое чувство подскажет Вам решение, вполне согласованное с общим желанием. Просим телеграфного ответа. Вержбицкий, Молчанов, Смолин, Бородин, Пучков, Фомин».

Харбинский адрес М.К. Дитерихса на обороте обложки второго тома его книги «Убийство Царской Семьи и Членов Дома Романовых на Урале» (Владивосток. 1922)

Перед тем, как подать телеграмму, во Владивостоке интересовались личностью генерала. «Спрошенные нами харбинцы, – вспоминал С.П. Руднев, – дали о нем самые благоприятные отзывы: живет скромно в большой нужде в Старом Харбине, жена – содержит приют для детей-сирот беженцев, благочестив и держится в тени, удаляясь от политиканствующих кругов; занят литературным трудом: готовит книгу об убийстве Царской Семьи. Разумеется – желателен всем нам».

8 июня Михаил Константинович был уже во Владивостоке, а через месяц, по его инициативе, там начался знаменитый Приамурский Земский Собор.

Президиум Приамурского Земского Собора (слева направо): Заместители Председателя В. Толок и Атаман Забайкальского Казачьего Войска генерал-лейтенант А.П. Бакшеев; Почетный Заместитель Председателя Архиепископ Харбинский и Маньчжурский Мефодий (Герасимов), Председатель Собора профессор Н.И. Миролюбов, Председатель Временного Приамурского правительства С.Д. Меркулов, Секретарь Собора М.Я. Домрачеев, Помощники Секретаря С.П. Руднев, П.П. Унтербергер и Т. Уточкин. 10/23 июля 1922 г. ГАРФ

Открытие Собора состоялось 10/23 июля. Почетным его Председателем – под аплодисменты собравшихся – предложено было избрать Патриарха Тихона, что, подчеркивалось, «символизирует единство национальной и религиозной мысли».

В вышедших шесть лет спустя воспоминаниях один из деятелей Собора писал о неожиданно охватившем в то время жителей Белого Приморья чувстве:

«Общая мысль остановилась на Князе Крови последней Царствовавшей Династии. Это была какая-то общая эпидемия, какое-то поветрие, которое охватило несоциалистическое городское управление не только Приморья, но и Полосы Отчуждения Китайской Восточной железной дороги. Не сговариваясь друг с другом, съехавшиеся на этот раз проявляли полное единомыслие: и там, и тут были одни и те же настроения, одна и та же тоска по вождю и правителю Царской Крови».

В зале заседаний Собора. ГАРФ

Настроения эти отразились даже в убранстве помещения владивостокского Общедоступного театра, в котором проходил Собор. Он был превращен в подобие Грановитой Палаты Московского Кремля.

Первым же актом Собор 18/31 июля признал, что «права на осуществление Верховной Власти в России принадлежит Династии Дома Романовых». (207 голосов было подано «за»; 23 – «против».)