«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [145]

Оттиск печати канцелярии Правителя генерала М.К. Дитерихса. 1922 г.

С падением в конце октября 1922 г. Приамурского Земского Края, профессор Н.И. Миролюбов вынужден был возвратиться в Харбин, где вновь возглавил курсы, преобразованные в Юридический университет. Вскоре его избрали председателем Общества русских эмигрантов. Скончался Никандр Иванович в Харбине 27 января 1927 г.

Крестный ход перед входом в зал заседаний Приамурского Земского Собора. 23 июля 1922 г. ГАРФ

Другой помянутый в письме Н.А. Соколова человек, полковник Николай Александрович Андрушкевич (1885 – после 1944) – выпускник I Московского кадетского корпуса, Александровского военного училища в Москве, а также Императорского Училища Правоведения. Служил он земским начальником в Минской губернии. Во время Великой войны командовал ротой тяжелых пулеметов, а затем батальоном в одном из Сибирских стрелковых полков.

При Колчаке – правительственный комиссар и уполномоченный в Иманском уезде Приморской области. В 1920–1922 гг. Н.А. Андрушкевич был избран сначала председателем Совета II съезда несоциалистического населения Дальнего Востока, а затем председателем Городской думы Владивостока и председателем Приамурского народного собрания.

В ноябре 1921 г. глава Высшего Монархического Совета Н.Е. Марков получил в Берлине письмо Н.А. Андрушкевича, сообщавшего о росте монархических настроений и намерениях Совета съезда несоциалистического населения установить монархический строй на контролируемой антикоммунистическими силами территории Дальнего Востока».

О происходивших там событиях Николай Александрович рассказал впоследствии в мемуарах «Последняя Россия. Воспоминания о Дальнем Востоке», опубликованных в 1928 г. в Берлине в четвертой книге альманаха «Белое Дело».

«Белое дело. Летопись белой борьбы. Материалы, собранные и разработанные бароном П.Н. Врангелем, герцогом Г.Н. Лейхтенбергским и Светлейшим князем А.П. Ливеном». Выпуски I–VI. «Медный всадник». Берлин. 1926-1928

В «Hoover Institution Archives Holdings on Russia» хранятся ныне две его работы на ту же тему: «Последняя Россия» (1931; по всей вероятности расширенный вариант уже упомянутых мемуаров) и «Проклятые корабли» (1936).

Однако не всё было так просто.

Недавно стали известны некоторые любопытные документы, представляющие картину в несколько ином свете¹¹⁰.

Весной 1941 г., обращаясь в Президиум Верховного Совета СССР, Н.А. Андрушкевич, находившийся в то время в Югославии, писал: «20 лет тому назад, 26 мая 1921 года, во Владивостоке и в Приморье была свергнута социалистическая власть и во главе правительства стали люди именовавшие себя “националистами”. Я был избран членом народного собрания, а затем председателем городской думы Владивостока. В этих должностях я имел возможность точно убедиться, что правительство, т. н. Меркуловское, не преследовало никаких национальных целей, а было занято исключительно стяжанием средств для личных надобностей. В борьбе с советской властью оно было готово пойти перед Японией на все уступки и его унижения и заискивания перед японскими лейтенантами были постыдны.

Я повел борьбу с этим правительством, настаивая на попытках соглашения с советской властью и, наконец, мне удалось 1 июня 1922 Меркуловское правительство свергнуть. По желанию военных, председателем правительства был избран ген. Дитерихс, а сей, последний, после нескольких дней размышления восстановил Меркуловское правительство с объяснением, что никакая революция, даже против Меркуловых, им вообще не приемлема. Я был арестован и долго сидел во Владивостокской тюрьме».

Всё (особенно, что касается Правительства Дитерихса) здесь ложь и натяжки.

Главное, однако, в другом. Автор письма далее сообщает: «3 раза я обращался к властям СССР с просьбой разрешить вернуться. Первый раз в Шанхае в 1924 году, второй раз в Вене в 1937 г. и третий раз в Белграде в прошлом году, но ответа нет». И вот четвертое обращение: «…Мой ум пришел к сознанию, что существующий в СССР государственный строй есть единственно возможный в наше время алчности, неправды и угнетения слабого. И поэтому, уже давно, сделал вывод о необходимости вернуться на родину и принять участие в ее строительстве жизни».

Подобное поведение не было столь уж редким среди русской эмиграции, даже военной. По словам известного деятеля НТС Б.В. Прянишникова, «не обошлось тут без оккультного воздействия ВЧК-ОГПУ, неослабно следившего за эмигрантами и умело приспосабливавшегося к их тоске по покинутой родине».

Кроме понимания обстановки среди русских изгнанников, история с Андрушкевичем дает нам некоторое понимание дальнейших поступков ставшего близким Н.А. Соколову в Париже князя Н.В. Орлова.

Что касается Н.А. Андрушкевича, то прибывший с Хабаровским Графа Муравьева-Амурского кадетским корпусом в декабре 1924 г. в Югославию он в 1926 г. женился там на Надежде Леонардовне Верженской, дочери царского полковника. В 1944 г., перед самым приходом Красной армии, Николай Александрович решил остаться в Белграде. Жене с двумя сыновьями и двумя дочерьми удалось, в конце концов, через Австрию, вырваться в Аргентину. Что стало с самим Н.А. Андрушкевичем точно неизвестно.