«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1 - [119]

Дезинформация через посредников

Ранее мы рассказывали о том, как группа коминтерновцев в Берлине 10/23 июля 1921 г. совершила разбойное нападение на квартиру фон Фрейбергов, в которой во время своего приезда в Германию останавливался Н.А. Соколов.

Руководил налетом советский дипломат, особо доверенное лицо Ленина – М.М. Грузенберг (Бородин). Он был пойман, но, видимо, по причине дипломатического иммунитета, отпущен немецкой полицией.

Самого следователя в тот момент в Германии не было, он находился в Париже. Но на берлинской квартире оставалось дело по цареубийству, которое капитан П.П. Булыгин, по его словам, «хранил по просьбе Соколова». Оно и было «целью налетчиков», их «главной добычей».

Каков же был объем захваченных бумаг? Записями на этот счет самого следователя мы не обладаем. Есть только информация, исходившая от Булыгина. По его словам из статьи в августовском номере журнала «Двуглавый Орел» за 1921 г., «ограбив квартиру, разбойники сложили все захваченные бумаги в два чемодана».

Более определенная информация содержалась в позднейших, 1935 г. воспоминаниях Павла Петровича, в которых тот писал о «семи томах официального расследования».

С тех пор и считается, что в июле 1921 г. в Берлине была похищена резервная копия. Однако обращает на себя внимание то (еще раз подчеркнем это!), что Н.А. Соколов, всегда скрупулезно протоколировавший все обстоятельства движения дела, на сей раз сохраняет в связи со случившимся полное молчание. (Л.А. Лыкова совершенно безосновательно связывает предпринятые следователем в период с 5 по 20 июня 1921 г. «меры к сокрытию фотографических изображений» с «похищением у него в Берлине документов», произошедшим, как мы знаем, лишь месяц спустя, в конце июля.)

«В соответствии с информацией, полученной из немецкой полиции, – сообщает далее капитан П.П. Булыгин, – эти тома были отправлены через Прагу в Москву».

О судьбе похищенных бумаг ничего не было известно, пока в 1994 г. некоторые из них не были переданы из Центрального архива КГБ в Государственный архив Российской Федерации. По словам Л.А. Лыковой, это был «подлинный протокол допроса князя Г.Е. Львова Н.А. Соколовым в Париже 6-26 июля 1920 г.»; «документы о вывозе следователем Н.А. Соколовым подлинных материалов следствия; письмо А. Сотникова Э.Г. Фрейбергу о судьбе Великого Князя Михаила Александровича и протокол допроса Э.Г. Фрейберга Н.А. Соколовым».

Таким образом, это не были, как можно было бы предполагать, тома дела, а всего лишь отдельные документы, а потому совершенно очевидно, что в недрах архива ФСБ всё еще остается немало документов этого выкраденного в результате разбойного нападения в столице суверенного государства в 1921 году дела.

Косвенным свидетельством тому являются заявления в связи с очередной попыткой доказать «подлинность екатеринбургских останков» курирующего эту акцию архиерея Тихона (Шевкунова), как известно весьма близкого спецслужбам. По его словам, для экспертизы будут привлечены «специальные архивы» Российской Федерации, «бывшие закрытые партийные архивы и архивы ФСБ и Прокуратуры», а с отобранных экспертов будет взята подписка о неразглашении. (Точно речь идет о каком-либо преступлении, участники которого всё еще живы, а не о столетней давности истории. Или это своего рода подтверждение публично отрицаемой преемственности нынешнего государства от прежнего коммунистического?).

Впрочем, непроницаемыми в связи с цареубийством архивы этого ведомства были не только для людей сторонних, но даже и для представителей властных структур.

Александр Николаевич Яковлев

Вот всего лишь один из ставших известных не так давно примеров, относящийся к 1964 г., когда по личному распоряжению Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева была создана специальная комиссия под руководством заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС Л.Ф. Ильичева и его заместителя А.Н. Яковлева.

«…Странное поручение я получил в начале 1964 года, – вспоминал Александр Николаевич. – Пригласил меня Ильичев и сказал, что Хрущев просит изучить обстоятельства расстрела Семьи Императора Николая II. […] Заметив мое недоумение, Ильичев сказал, что ты, мол, историк, тебе и карты в руки.

Карты картами, но я совершенно не представлял, что делать. Попросил Леонида Федоровича позвонить в КГБ, где, видимо, должны лежать документы, связанные с расстрелом. Он позвонил. […]

В архивных материалах нет никаких указаний, почему сообщалось о расстреле только одного Николая II, однако зафиксировано, что в 1918 году архивы Уральской ЧК (весом в 16 пудов) были привезены в Москву Ермаковым и сданы в НКВД через Владимiрского. Я неоднократно просил руководителей КГБ поискать эти архивы, но обнаружить их так и не удалось.

– Что вы, Александр Николаевич, у нас еще большая часть архивов времен гражданской войны до сих пор не разобрана, – сказал мне один из работников архива.

Моя записка Хрущеву была направлена 6 июня 1964 года. Через некоторое время было получено указание подготовить дополнительную записку с предложениями. Ее подписал Ильичев. Но тут подоспел октябрьский пленум ЦК, освободивший Хрущева. Интерес к расстрелу Царской Семьи пропал».