Царь Соломон. Мудрейший из мудрых - [42]

В книге, посвященной наиболее известным деяниям воинов Давида, состоящей примерно из тридцати частей, говорится также о подвигах Ванеи во время войны с моавитянами. В частности, рассказывается, как он лично убил двух моавитянских принцев, а также расправился со львом, укрывшимся от снега в колодце.

В другой истории повествуется, как (вероятно, во время войны с филистимлянами) он победил знаменитого египтянина, вооруженного железной пикой, в то время как у него была только деревянная лопата. Рассказывается, как Ванея вырвал пику у врага и ею же заколол его. Подобные истории о военных подвигах солдат из гиборим были достаточно распространены.

Дослужившись до командующего гиборим, он возглавил личную охрану Давида, состоявшую из 600 человек. Недрогнувшей рукой он выполнял любое распоряжение своего повелителя, не проявляя жалости к казнимым. Затем его назначили верховным главнокомандующим всей армией.

Когда пришло время, партия Адонии решила бороться в открытую. Было решено созвать всеобщую ассамблею, чтобы принять на ней решение о восшествии Адонии на престол и затем заручиться согласием Давида, проследовав в его дворец.

Для ассамблеи выбрали место за пределами Иерусалима, и не только потому, что улицы города оказались слишком узкими, но чтобы никто не мог помешать. Аналогично поступил и Давид, вынужденный, возможно из-за недостатка места, избрать для строительства Храма новое место на горе Морна.

Там, где долина Еннома, расположенная к северу от Иерусалима, сходится с долиной Кедрона, граничащей с городом на западе, находится живописное пространство, окаймленное скалами. В центре с древних времен располагался колодец Рогель, откуда в сезоны дождя вода вырывалась с такой силой, что во времена второго Храма его называли «полноводным источником», возможно отожествляя с Земземом. Как говорится в Коране, из него Иов выпил целебной воды.

В этом месте, на границе проживания племен Иуды и Вениамина, состоялся праздник в честь Адонии. В библейском рассказе трижды упоминаются овцы и жирные быки, приносимые в жертву на Змеином камне, чтобы оставшееся мясо могли съесть присутствующие на празднике как трапезу причащения.

Среди гостей были многие из племени иудеев, чиновники царя, и прежде всего Иоав и Авиафар. То, что ни Соломон, ни Нафан, ни Садок, ни Ванея не были приглашены, можно объяснить лишь нежеланием придавать особое значение сугубо частному празднику.

Не следует также забывать о том, что Иоав и Авиафар, как самые преданные слуги Давида, не могли при жизни царя признать кого-нибудь царем без ведома своего правителя. Фактически же именно они и организовали празднество, с тем чтобы отправить делегацию к царю и таким образом обозначить пожелания людей, собравшихся в Рогеле, чтобы Адония унаследовал престол.

Если они хотели действовать независимо, то есть без согласия Давида, опираясь на значительную часть армии, то не смогли бы избежать кровавой стычки с оппозицией. Очевидно, что они заранее продумали свой план. Отметим также, что, когда предложение было оглашено перед народом, присутствующие возглашали: «Да живет царь Адония!» (1 Цар., 1: 25).

Это вовсе не означало, что собрание утвердило «альтернативную» фигуру Адонии, и события приняли совсем иной оборот.

Возможно, что Нафан знал о всеобщих приготовлениях к празднику (поскольку имена приглашенных были известны) и о его цели. Группа сторонников Адонии направилась в царский дворец, и тотчас последовал контрудар: была остановлена. Нафан также понимал, что, если Адония станет царем самочинно или с согласия Давида, Соломон и все, кто поддерживал его, расплатятся своими жизнями (3 Цар., 1: 12). Об этом косвенно свидетельствует поведение Адонии после поражения.

Теперь события стремительно следовали одно за другим. Нафан, подчеркивая смертельную опасность, которая угрожала ее сыну и ей самой, убедил Вирсавию тотчас отправиться к царю, оповестить его о празднике у источника Рогель и заставить публично объявить Соломона наследником трона.

Сам же Нафан решил ожидать в соседней комнате, чтобы войти до того, как царь выскажется, чтобы поддержать Вирсавию, если тот начнет колебаться, и сделать секрет двух людей достоянием общественности. Так оно и случилось.

В тот момент с царем не было никого, кроме самой младшей из его наложниц, Ависаги, считалось, что ее молодость и красота смогут согреть старого царя. В Библии подробно описывается, как Вирсавия вошла в покои царя, не выказывая ненависти к своей юной сопернице. Взглянув на некогда могущественного правителя, в чьей жизни она сыграла такую важную роль, Вирсавия нашла, что он еще бодр, только «очень стар».

Низко поклонившись, Вирсавия ждала, пока царь заговорит с ней. Затем, сохраняя полное спокойствие, она высказала все, что велел Нафан, не упустив ни одной детали, но слегка изменив сценарий и проявив необходимую в этот момент твердость.

Вместо обычной в таких случаях риторики она сказала Давиду: «Господин мой царь! Ты клялся рабе твоей Господом Богом твоим: «сын твой Соломон будет царствовать после меня, и он сядет на престоле моем». А теперь, вот, Адония