Царь Алексей Тишайший - [230]
Внутренняя политика Московского царства была уже лучше изучена, стали виднее изъяны приказной системы, остававшейся незыблемой во времена царя Алексея Михайловича. «До сих пор царь Алексей Михайлович был обращен к нам своими светлыми сторонами, и мы ими любовались, — пишет С. Ф. Платонов в очерке, написанном для издания «Три века». — Но были же и тени… Злых и мерзких дел за царем Алексеем современники не знали, однако они иногда бывали им недовольны». Историк обращал теперь внимание на то, что «при всей своей живости, при всем своем уме царь Алексей Михайлович был безвольный и временами малодушный человек». И эта «слабость характера была одним из теневых свойств царя». Если подобные характеристики, как со знаком «плюс», так и «минус», оставались все-таки приблизительными, то «другое отрицательное свойство» имело, по мнению Платонова, влияние на судьбы страны: «Царь Алексей не умел и не думал работать»; вся его «энергия» «уходила в отправление того «чина», который он видел в вековом церковном и дворцовом обиходе». Именно поэтому «добродушный и маловольный, подвижной, но не энергичный и не рабочий, царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором»[31].
Текст Сергея Федоровича Платонова в издании «Три века» дополняли работы его московских и петербургских коллег, в первую очередь Александра Евгеньевича Преснякова. Характеризуя предмет книги, Пресняков связал эпохи царствования первых Романовых в XVII веке и «освободительных реформ Александра II». Именно в эти времена сложились «основные черты русского государственного и социального строя», объединившие «весь указанный исторический период в одно целое, которое можно назвать Россией «старого порядка»[32]. Взгляды Преснякова на историю царствования Алексея Михайловича изложены еще в одном труде, в котором вместе участвовали учитель и ученик — «Государи из Дома Романовых». В этой книге А. Е. Пресняков написал ряд очерков о «власти и населении», «делах церковных», «культурном переломе», «внешней политике». Но над общей характеристикой царя Алексея Михайловича у Преснякова все равно довлеет платоновская идея склонного к компромиссам правителя, отражавшего свое время, но не направлявшего его: «Весь духовный склад царя, более созерцательный и впечатлительный, чем боевой и творческий, сделал его типичным представителем тех поколений «переходного» времени, которые плывут по течению, не руководя им»[33].
Вершина историографии специального изучения эпохи царя Алексея Михайловича совпала с сакраментальной датой 1917 года. Тогда, 30 апреля 1917 года, состоялась защита диссертации Александра Ивановича Заозерского в Петроградском университете на тему «Царь Алексей Михайлович в своем хозяйстве». Основой исследования стали материалы Приказа Тайных дел, позволившие создать полную историю этого учреждения, показать его значение для внутренней политики и хозяйственной истории царского дворца. Исследование Заозерского о Тайном приказе показало царя Алексея Михайловича как правителя, сосредоточившего в своих руках «разные отделы управления», для чего и понадобилась «надстройка» в виде Тайного приказа. Но функции этого ведомства не оставались неизменными, примерно с 1664 года приказ стал в основном заведовать разросшимся дворцовым хозяйством, большую роль в котором играла личная гвардия царя — стрельцы[34].
У изданного в то же время в виде отдельной книги текста диссертации Заозерского оказалась особая судьба. На фоне переживаемых революционных событий ему даже казалось, что теряется «связь с нашим прошлым, и оно, это прошлое, станет для нас чужим и ненужным». Начало его примечательного выступления на докторском диспуте стоит процитировать целиком, как моментальный снимок восприятия фигуры царя Алексея Михайловича в 1917 году:
«Два с половиной века отделяют нас от Алексея Михайловича, и раньше, когда историческая нить тянулась в нашем сознании непрерывно, это расстояние не казалось слишком большим, во всяком случае, не мешало нам чувствовать жизнь в оставленных тем временем образах. А теперь, когда мы сделали такой огромный скачок, эти образы прошлого вдруг отодвинулись от нас в неясную даль, и я не уверен, не звучит ли при настоящих условиях имя Алексея Михайловича так же глухо, как, напр., имя какого-нибудь из египетских царей»[35].
А дальше последовали фактический обрыв преемственности в изучении «царской» России и вытеснение сохранявшихся еще в 1920-е годы направлений прежних исследований. Большевистский академик Михаил Николаевич Покровский и его последователи начали крестовый поход на «старую» школу историографии. Первый том «Русской истории с древнейших времен» Покровского, впервые опубликованный в 1913 году, многократно переиздавался в Советской России и вместе с «Русской историей в самом сжатом очерке» на время превратился в большевистскую «священную книгу» для изучения всех периодов истории России, в том числе «Дворянской России», как определялся академиком XVII век. Темы «аграрный кризис», «политическая реставрация», «борьба за Украину» искусственно «изымали» из истории фигуру царя Алексея Михайловича
Люди, приближенные к царствующим особам, временщики и фавориты имелись во все эпохи, независимо от того, как назывался правитель: король, царь или император. Именно они зачастую творили политику, стоя за спиной монарха или обсуждая с ним с глазу на глаз самые злободневные государственные вопросы. На Руси их называли «ближними людьми». О трех таких «ближних людях» XVII столетия рассказывает в своей новой книге известный историк Вячеслав Николаевич Козляков. Героями книги стали «первый боярин» царя Михаила Федоровича князь Иван Борисович Черкасский, воспитатель царя Алексея Михайловича боярин Борис Иванович Морозов и «великий канцлер», «русский Ришелье» Артамон Сергеевич Матвеев.
Фундаментальный труд доктора исторических наук, профессора Вячеслава Козлякова «Смута в России. XVII век» посвящен одному из самых драматических моментов отечественной истории, когда решался вопрос о самом существовании государства Российского, — «великой» Смуте начала XVII века и охватывает весь период Смуты — от самых истоков ее возникновения до окончания, ознаменовавшегося избранием на царство первого из Романовых — Михаила Федоровича. Подробно передавая ход событий, всесторонне анализируя исторические источники, постоянно сверяясь с многочисленными документальными свидетельствами очевидцев и работами авторитетных историков, автор разворачивает перед читателем широкое историческое полотно Смуты, когда, стоя перед разверзшейся пропастью, русский народ сумел сплотиться в национальном единении и спасти свою Родину от погибели. К работе приложен полный текст «Утвержденной грамоты» 1613 года об избрании на царство Михаила Федоровича Романова. В оформлении обложки использованы картины М.И.
Марина Мнишек – одна из самых ярких фигур русской Смуты начала XVII века. Полька, ставшая женой двух самозванцев и первой венчанной на царство русской «императрицей», она сумела вызвать к себе жестокую ненависть своих подданных. Ее считали главной виновницей всех бед и несчастий, обрушившихся на Русское государство, воплощением зла, еретичкой и даже колдуньей. Автор книги, опираясь на документы из русских и польских архивов, попытался дать более взвешенный портрет Марины, взглянуть на нее не столько как на злодейку, сколько как на жертву трагических обстоятельств, а заодно задаться вопросом: что именно сумела привнести в русскую историю эта незаурядная женщина? Молодая гвардия, 2005.
Россия после Смуты — главная тема этой книги. Царь Михаил Федорович, основатель династии Романовых, правившей Россией более трехсот лет, взошел на престол пятнадцатилетним отроком и получил власть над разоренной, истекающей кровью и разорванной на части страной. Как случилось так, что Россия не просто выжила, но сумела сделать значительный шаг вперед в своем развитии? Какова роль в этом царя Михаила Федоровича? Соответствует ли действительности распространенное в литературе мнение, согласно которому это был слабый, безвольный правитель, полностью находившийся под влиянием родителей и других родственников? И в какой мере это было благом или, наоборот, несчастьем для России? Автор книги дает свои ответы на эти и другие вопросы.
Смута, однажды случившись, стала матрицей русской истории. Каждый раз, когда потом наступало «междуцарствие», будь то 1917 или 1991 год, разрешение вопроса о новой власти сопровождалось таким же стихийным вовлечением в историю огромного числа людей, разрушением привычной картины мира, политическим разделением и ожесточением общества. Именно по этой причине Смутное время привлекает к себе неослабевающее внимание историков, писателей, публицистов, да и просто людей, размышляющих о судьбах Отечества.Выбрав для своего рассказа три года, на которые пришелся пик политических потрясений первой русской Смуты, — с 1610 по 1612/13 год, — автор книги обратился к биографиям главных действующих лиц этого исторического отрезка.
Имя царя Василия Ивановича Шуйского связано с самыми тяжелыми страницами в истории русской Смуты начала XVII века — восстанием Болотникова, осадой Москвы Тушинским Вором, открытой интервенцией польского короля Сигизмунда III, катастрофическим поражением русских войск под Клушином в 1610 году и, как итог, сдачей Москвы полякам. Сам царь, сведенный с престола собственными подданными, стал добычей польского короля и окончил свои дни в польском плену.Так кем же был Василий Шуйский — виновником почти окончательного уничтожения Русского государства или жертвой чудовищных обстоятельств? О трагической судьбе последнего Рюриковича на русском престоле рассказывается в этой книге.
В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.
В этой книге рассказывается о зарождении и развитии отечественного мореплавания в северных морях, о боевой деятельности русской военной флотилии Северного Ледовитого океана в годы первой мировой войны. Военно-исторический очерк повествует об участии моряков-североморцев в боях за освобождение советского Севера от иностранных интервентов и белогвардейцев, о создании и развитии Северного флота и его вкладе в достижение победы над фашистской Германией в Великой Отечественной войне. Многие страницы книги посвящены послевоенной истории заполярного флота, претерпевшего коренные качественные изменения, ставшего океанским, ракетно-ядерным, способным решать боевые задачи на любых широтах Мирового океана.
Книга об одном из величайших физиков XX века, лауреате Нобелевской премии, академике Льве Давидовиче Ландау написана искренне и с любовью. Автору посчастливилось в течение многих лет быть рядом с Ландау, записывать разговоры с ним, его выступления и высказывания, а также воспоминания о нем его учеников.
Валентина Михайловна Ходасевич (1894—1970) – известная советская художница. В этой книге собраны ее воспоминания о многих деятелях советской культуры – о М. Горьком, В. Маяковском и других.Взгляд прекрасного портретиста, видящего человека в его психологической и пластической цельности, тонкое понимание искусства, светлое, праздничное восприятие жизни, приведшее ее к оформлению театральных спектаклей и, наконец, великолепное владение словом – все это воплотилось в интереснейших воспоминаниях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.