Бывший принц - [10]

— Послушай мой совет, парень, — панибратски обратился ко мне разомлевший от сытного завтрака бета. — Он, конечно, красавчик, но выбрось его из головы. Я вижу его уже около двух лет и каждый раз это одна и та же история.

— Спасибо за совет.

Оставив на столе деньги, я покинул ресторан. Дверь за мной закрылась, а я уже набирал следующий номер.

— Дима, привет. Да-да, сколько лет, сколько зим. Послушай, у меня к тебе небольшое дело, ты как, свободен? Нет, не срочно. Отлично, увидимся завтра. Да, как обычно, на ВДНХ.

Направляясь к машине, я думал, что впервые вижу бармена, который не знает о госте всей подноготной, вплоть до адресов родственников и марки любимого шампуня. О количестве любовников, работе, счёте и спортклубе и вовсе не стоит спрашивать, но в случае Миши меня ждало разочарование… Похоже, он мастер обламывать рога.

Химическая ванна

— Привет, — поздоровался я, присаживаясь за стойку хорошо знакомого клуба.

Блондин посмотрел на меня с неудовольствием и скривился, словно от горькой редьки. Поёрзал на стуле, отчего слишком низкая талия кислотно-жёлтых брюк с готовностью продемонстрировала ложбинку меж ягодиц омеги.

— Тебе в последний раз было мало? Прости, в последнюю пару раз? — поправился он, хлопая ресницами, словно надеясь сдуть меня прочь.

— Мало, — улыбнулся я, пребывая в на редкость прекрасном расположении духа.

Омега посмотрел внимательней.

— Наркоты объелся?

Мне стало ещё забавней, и я не стал прятать улыбку, демонстрируя зубы.

— Псих, — покачал головой Миша и придвинул к себе поданный коктейль. Больше он на меня не смотрел.

В стороне безумным электрическим экстазом громыхала безобразная музыка. Стоит сдвинуться на пару метров ближе к подмосткам, на которых извиваются танцоры, и меня оглушит. Но здесь, рядом с Мишей, я оказался случайной корягой, прибитой к берегу относительного спокойствия — по крайней мере, мог говорить, не переходя на крик, к тому же никто не падал сверху с братскими объятьями и не пытался опустошить желудок на крошечный отрезок стойки, временно перешедший в наше распоряжение.

От Миши было не оторвать глаз.

От перелома носа не осталось следа. И, несмотря на то, что омега, как и прежде, игнорирует косметику, в неухоженности его мог обвинить только слепой: волосы идеально ровной длины, уложенные прядями, чистая, без изъянов, кожа и запах, не испорченный парфюмом или другими косметическими отдушками.

— Будешь весь вечер пялиться? — пробурчал он, рассматривая вишенку, покачивающуюся на поверхности голубоватой жидкости.

— Да. Ровно до того момента, пока ты не признаешь моё существование.

Миша поднял бровь.

— Что за бред?

— Отчего же, — я ненавязчиво повернулся в пол-оборота к Мише; блондин скосил взгляд. — Ты же меня за человека не считаешь.

Голубые глаза напоминали две льдинки, украденные с самого дна его странного синтетического напитка.

— Как и их всех, — я кивнул в сторону толпы, имея в виду остальных альф. Не удивлюсь, если многие в этот самый миг следили за нашей парой.

Казалось, прошла целая минута, прежде чем омега обдумал мои слова и, откинувшись на стул, слегка развернулся в моём направлении. Спорить он не стал, продолжая скользить губами по ободку бокала без особого интереса.

— Я отношусь к людям так, как они того заслуживают.

— Но ведь должен существовать способ немного поправить положение нас, червяков. Эволюция, — улыбнулся я.

Носок ярко-красного ботинка на высокой рифлёной платформе ритмично покачивался — я сумел зацепить омегу на крючок любопытства.

— Способ существует всегда, но у червяков отсутствует хребет, и вряд ли они его осилят.

— Из каждого правила есть исключения, — поднял я тост за себя, виски обожгло горло.

Миша наблюдал внимательно. Так наблюдают биологи за жизнью микроорганизма на лабораторном стекле под микроскопом: все жалкие метаморфозы проходят на глазах невидимого бога.

— Ты хоть представляешь, как постыдно облажаешься?

— Нет.

Меня окинули оценивающим взглядом с ног до головы.

Новая морда, которая, впрочем, мало чем отличалась от физиономии предыдущего поклонника, вклинилась между нами.

— Проблемы? — влез жалкий мудак, и я был готов раскатать того по стене — «как же ты не вовремя, чмо!».

— Отвали, — бросил Миша и резанул взглядом. — Идём, чудо дарвинизма.

Не споря, я поднялся и устремился за омегой. «Один ноль, друзья», — мысленно обратившись ко всем зеленевшим от зависти альфам, видевшим мой затылок в эту минуту.

Мы сели в мою машину.

— На Ворошиловский мост, — скомандовал Миша.

— Ок. — Где находится мост, я знал.

Ворошиловский мост — парадный въезд для путешествующих вдоль трассы М-4 и ближайший путь в центр города. Перекинутый через Дон, где-то в начале второй половины прошлого века, мост сейчас находился на реконструкции. Движение ограничено. На часах без пятнадцати двенадцать — мост работает на выезд. Ещё четверть часа, и движение повернёт в обратном направлении.

Для нас это не имеет никакого значения, Миша просит остановиться на пятачке перед въездом. Выбирается из машины и, не дожидаясь меня, идёт вперёд. Я позади — не отстаю ни на шаг. Слегка остывший воздух треплет светлую макушку, позволяя наслаждаться его запахом.