Быстрый взлет - [40]

Глава 17

Две недели спустя после возвращения Джеко в учебно-боевое подразделение в Кренфилде командир авиастанции Пап Уиллер вызвал меня в свою канцелярию и сообщил, что за действия против вражеских самолетов-разведчиков, летавших на малых высотах, я награжден орденом «За отличную боевую службу», а Джеко – крестом «За летные боевые заслуги». Я послал поздравительную телеграмму Джеко и вместе с командиром эскадрильи уинг-коммендэром Клеландом, Стиксом и несколькими другими друзьями отправился на автомобиле в Мейдстон, чтобы во время ленча в отеле «Стар» отпраздновать это событие. Боюсь, что мы показали себя не с лучшей стороны в том заведении. Барменша хотела, как обычно, закрыть бар в два часа дня, но у нас были другие планы. Мы удалили ее из-за стойки и выпроводили наружу. Взволнованное руководство отеля стало убеждать нас покинуть бар. После недолгого спора мы согласились и радостные погрузились в наши автомобили, все достаточно изношенные. Я настоял на том, чтобы управлять своей собственной машиной, и, к испугу бдительного полицейского, немедленно наехал на небольшую клумбу посередине главной улицы. Повреждения, казалось, были небольшими, так что я дал задний ход и продолжил свою веселую поезду в Уэст-Маллинг, помахав полицейскому. Несколькими неделями позже я получил повестку в суд за опасную езду и повреждение собственности города Мейдстона, а именно клумбы. Это стоило мне 5 фунтов, что было немного для такого роскошного празднования.

В последнем квартале 1942 г. в дополнение к спорадическим ночным налетам противник начал использовать небольшие группы бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков или одиночные самолеты, которые совершали дневные рейды, когда погода над Англией была слишком плохой для наших «спитфайров». Было много дней, когда погодные условия над нашим восточным и южным побережьем были неблагоприятными, но при этом они были хорошими над аэродромами люфтваффе в оккупированной Европе. Приближаясь к Англии, враг использовал для прикрытия облака, затем сбрасывал бомбы вслепую или пикировал сквозь облака, чтобы провести прицельное бомбометание и штурмовку с малой высоты. Дневным истребителям без бортовых радаров было почти невозможно перехватить эти самолеты. Наши радары «GCI» и «CHEL» могли вывести их лишь на дистанцию около 1,5 км до врага, и, чтобы противостоять этой угрозе, Королевские ВВС начали использовать ночные истребители днем. Имея бортовые радары, они могли преследовать цели в облаках и вне таковых, и, по крайней мере, имели шанс атаковать их. Кроме того, «бьюфайтеры» с их дальностью полета, значительно превосходящей радиус действий «спитфайров», могли взлетать при плохой погоде, и если не имели возможности вернуться на собственный аэродром, то могли быть направлены почти на любой аэродром в Англии, где погода была приемлема. Новое применение означало для нас долгие часы дежурства, но ночные истребители приветствовали любую возможность перехвата немцев. Единственным немецким самолетом, который я до этого времени видел близко днем, был «Юнкерс-88», уходивший вдаль от конвоя около восточного побережья в 1940 г. Наш «бленхейм» не мог приблизиться на дистанцию, достаточную для открытия огня. Я с нетерпением ожидал другого шанса.

Стикс и я ждали не долго. 19 октября мы болтали в комнате отдыха экипажей. Погода была скверной. Потолок около 60 м, и видимость лишь 1,5 км. В 10.15 пришел приказ поднять в воздух один «бьюфайтер». Через несколько минут мы взлетели, и я должен был практически сразу ориентироваться только по приборам, так как мы вошли в облака, едва оторвавшись от земли. Стикс проверил свой радар, и я связался с центром управления сектора Биггин-Хилл.[87] Мы выровнялись лишь на 900 м, на линии верхней кромки облаков. Оператор сектора предписал нам патрулировать над линией побережья. Над облаками были синее небо, яркое солнце и неограниченная видимость. Спустя пятнадцать или около того минут оператор велел нам связаться с радаром «CHEL» в Форенессе. Это было похоже на дело. Я вызвал его и узнал голос Дэйва Мэвуда, одного из лучших операторов наведения Королевских ВВС.

– Боб, у меня для вас есть «бандит» на 900 м. Направление 010 градусов. Дальность 8 км.

Я быстро развернул «бью» и стал приближаться к нему. Даже прежде чем Стикс установил радарный контакт, я увидел самолет, скользивший над верхушками облаков в шести – восьми километрах впереди. Я передал Дэйву: «Талли-хо» и, сократив дистанцию, понял, что это «Дорнье-217». К этому времени Стикс получил радарный контакт. Когда мы были приблизительно в 3 километрах, немцы, должно быть, заметили нас. Они опустились в облака.

– Черт побери, Стикс, теперь дело за вами.

– О'кей, Боб, он в двух с половиной километрах. Поворот влево, и снижаемся на 150 м.

Стикс вывел меня в позицию приблизительно в 240 м позади и на 30 м ниже, но облачность была настолько плотной, что я ничего не мог увидеть. Я надеялся, что «дорнье» подумает, что избавился от меня, и снова поднимется в чистое небо. Но это была коварная птица. Единственное, что я мог сделать, это попытаться вслепую выстрелить по нему в облаках. Шанс на успех был слабый, но все же лучше, чем ничего. После нескольких незначительных изменений курса Стикс произнес: