Быстрый взлет - [38]

Прибавив газу, я снижался к морю, на поверхности которого белые гребни волн можно было едва разглядеть, поскольку сумрак вечера сменился темнотой ночи.

После еще нескольких изменений курса Джеко сообщил:

– Контакт, два с половиной километра. Он ниже вас, Боб.

Я мягко подал штурвал вперед, пока показания моего альтиметра не достигли 150 м. На этой высоте, даже в темноте, мы могли видеть волны, которые казались ужасно близкими. Стоило немного потерять концентрацию, и мы оба упали бы в море. Дистанция постепенно сокращалась.

– Он все еще ниже вас, Боб. 270 м, точно впереди.

– Боже, он, должно быть, скользит по волнам.

В этот момент я увидел его. Он был чуть ниже. Чтобы дать хорошую, точную очередь, я должен был стрелять чуть снизу и немного вверх. Если бы я попробовал сделать это, то упал бы в море, так как не было места, чтобы занять позицию ниже его, так что я попробовал дать с упреждением очередь сверху в пологом снижении. Четыре пушки и шесть пулеметов взревели. Джеко и я увидели несколько вспышек на «Юнкерсе-88», когда наши снаряды попадали в него. Затем я угодил в турбулентный воздушный поток от его винтов и в течение нескольких секунд пытался удержать самолет, который мог перевернуться через крыло и упасть в море. В это время я потерял противника из вида и не смог обнаружить его снова. Я вызвал оператора наземной РЛС, но и он сказал, что не может нам помочь, так что мы разочарованные вернулись в Уэст-Маллинг. Все, на что мы могли претендовать, так это на поврежденный самолет, да и то, вероятно, не очень сильно поврежденный. Однако из этой атаки мы вынесли ценный опыт борьбы с самолетом, летящим ночью на очень малой высоте.

В этот период в эскадрилью для изучения нашего опыта использования радаров прибыл лейтенант Келли из американского корпуса связи. Позднее он стал оператором наземной РЛС в одной из вновь сформированных американских эскадрилий ночных истребителей. Его обязанности не требовали участия в вылетах, но он очень хотел узнать, как радар работает в воздухе. Мы с Джеко взяли его с собой в вечерний патруль 28 августа. Мы были в воздухе уже чуть больше часа, и казалось, что ничего не случится. Наша скука была внезапно прервана голосом наземного оператора:

– Доллар-42, у меня для вас есть «бандит» в 25 км к югу от вашей настоящей позиции. Он на 460 м. Снижайтесь до 300 м и следуйте курсом 210 градусов.

Это был флайт-лейтенант Хилл, оператор радара «CHEL» около Бичи-Хед.

На максимальной скорости мы легли на указанный курс. По внутренней связи я сказал Келли о том, что случилось и что, в случае удачи, он увидит своего первого гунна. Это была последняя вещь, которую он ожидал увидеть, и был возбужден гораздо больше Джеко и меня. Хилл передавал нам указания, и расстояние до противника постепенно сокращалась. В четырех километрах Джеко передал:

– Контакт, прямо впереди и ниже.

Как обычно, он спокойным голосом выливал на меня поток сообщений, пока я не увидел слабое свечение из выхлопных патрубков двух двигателей. Я разглядел силуэт «Юнкерса-88». К этому времени мы были в 45 м над водой и снова не могли стрелять из столь любимой ночными истребителями позиции ниже цели. Так что я открыл огонь с пологого пикирования сверху и с близкого расстояния. Не думаю, что экипаж «Юнкерса-88» видел нас, поскольку он не пытался уклониться от атаки и не вел ответного огня. Келли смотрел через мое плечо и ободряюще кричал по внутренней связи, когда вспышки попаданий появились на всем протяжении фюзеляжа вражеского самолета, сопровождаемые сильным взрывом. Спустя секунду или чуть больше охваченный огнем самолет упал в море, и его обломки догорали на поверхности. В этот момент Келли был вне себя от волнения. Радостные мы вернулись на базу к ужину из яичницы с беконом.

Поскольку все экипажи в течение ночи уже совершили по одному вылету или еще находились в воздухе, на рассвете снова наступила наша очередь лететь.

– Келли, как вы относитесь к тому, чтобы еще раз слетать? Никогда не знаешь, может быть, это будет гораздо большее развлечение. Кроме того, вы приносите нам удачу.

– Нет, спасибо, – ответил он, – с меня хватит.

Он явно устал, и у него была другая работа на земле. Джеко и я спали в креслах в комнате отдыха нашего звена, когда в 2.45 нас разбудили, чтобы мы вылетели на патрулирование. Мы натянули наши спасательные жилеты и еще полусонные побежали к нашему «бью». Когда механики помогали нам застегнуть ремни, вокруг все еще было темно. Мы поднялись в спокойное ночное небо, на 1500 м взяли курс на Бичи-Хед и вскоре вышли на связь с оператором радара «CHEL».

Нас направили на линию патрулирования, к востоку и западу от Бичи-Хед, приблизительно в 32 км от моря. Было похоже на то, что мы совершим безрезультатный вылет. Пытаясь скоротать время, мы с Джеко обсуждали, как поступим с нашим выходным. С приближением рассвета небо на востоке становилось светлее. Скоро нас должны были сменить «спитфайры». Очередной вызов наземного оператора прервал наши грезы:

– Привет, Доллар-24, у меня для вас есть клиент. Направление 180 градусов. Снижайтесь до 300 м. Он в 25 км от вас.