Был ли Сталин агентом охранки? - [30]

Когда я поведал паре здешних журналистов о Марке, о том, что этот агент-провокатор, вполне возможно, до сих пор

1 Опущены избранные цитаты из письма Орлова Троцкому. Письмо при

водится полностью ниже как "Вещественное доказательство No 426". -- При

меч. Ю. Ф.

2 Позже Орлов указал, что был в редакции, но не открыл себя. -- При

меч. Ю. Ф.

процветает в Европе и все такое прочее, они заговорили об этом человеке в своей среде, и Марку стало известно, что бывший высокопоставленный чиновник НКВД, генерал Орлов, занимается его разоблачением. Вот почему я организовал встречу с Далиным в полной тайне, ибо если бы Марк узнал от жены Далина, что Орлов намерен встретиться с ними, никому не известно, что могло бы произойти.

Я встретился только с Далиным без его жены, потому что знал, что она очень близкий друг Марка. Поэтому я был осторожен. Между мной и Далиным состоялась довольно интересная и странная беседа. Я спросил у Далина об этом агенте-провокаторе, спросил, знает ли он его. Он ответил, что, да, разумеется, он знает Марка. Он спросил: "Известна ли вам его фамилия?" Я ответил: "Нет". Говорит ли вам о чем-нибудь фамилия "Зборовский"? Я ответил: "Нет". Видели ли вы когда-либо этого человека? И на этот вопрос я тоже ответил "нет", ибо боялся, что пойдут сплетни и тому подобное, и Марк может узнать, что я способен его разоблачить. Я спросил у Далина, где может быть этот человек сейчас. Он ответил: "Не знаю". Тогда я рискнул: "Быть может, он сейчас в Польше большой чиновник в НКВД, ведь он именно там вырос".

Далин пожал плечами и сказал: "Может быть". Затем моя жена спросила -она присутствовала при нашем разговоре -- что, "быть может, Марк застрял во Франции во время войны?". Тогда Далин ответил: "Нет, он покинул Францию". Из того, о чем я скажу позже, вы поймете, почему мне это показалось странным.

25 декабря 1954 года у меня состоялась вторая встреча с Давидом Далиным. Он попросил меня о ней, потому что ему хотелось увидеться и получить дополнительные советы, касающиеся книги, которую он писал. Я спросил его, где нам предстоит встретиться. "Может, вы придете ко мне?" -сказал он. Я ответил, что приду. "Но, может быть, вы не хотите, чтобы присутствовала моя жена?" Странно услышать подобную фразу от мужа. Наоборот, сказал я, я приведу мою жену и буду рад познакомиться с госпожой Далиной. Мы отправились к ним. И тогда во время нашей беседы о Марке госпожа Далина заметила: "Знаете, мы с Далиным способствовали переброске Марка в Соединенные Штаты". -- "Что? -- удивился я. -- Разве он в Соединенных Штатах?" -- "Конечно. Он приехал сюда в 1941 году. Он уже американский гражданин". Еще она сказала, что встречала его на пирсе. Это было для меня большой неожиданностью, потому что, если бы господин Далин сказал мне, что Марк тут, в этой стране, я бы немедленно его разоблачил. Здесь я намерен подчеркнуть, что как только вышел из укрытия, то, беседуя с чиновниками из ФБР, называя им фамилии отдельных шпионов и рассказывая о ра

боте НКВД, я упомянул о Марке, но не знал, что его фамилия Зборовский, и они, по всей видимости, зачислили его в свой список просто под именем "Марк".

Они спросили меня, где он может быть. Я ответил, что, если он жив, то пребывает, скорее всего, в Польше. Но когда мне стало известно об этом от жены Далина, я немедленно предпринял соответствующие шаги -- это было 25 декабря, как раз в Рождество. Спустя два дня я отправился в офис генерального прокурора Соединенных Штатов на Фоли-сквэр, к одному из его помощников, с которым был знаком, и тотчас поведал ему о том, что Марк Зборовский, агент-провокатор, сейчас натурализованный гражданин и проживает здесь, в Соединенных Штатах.

А сейчас, возвращаясь к тому визиту в квартиру Далина, я помню, как госпожа Далина сказала мне: "Знаете, ваше письмо, которое вы написали Троцкому, прибыло туда как раз тогда, когда я находилась у Троцкого в Мексике. Когда позже мне стало известно, что вы автор этого письма и что вы имеете в виду Марка Зборовского, я сказала им, что это неправда".

Разумеется, я разозлился. Как так? Зачем же я, немедленно по получении известий о Марке от одного из сталинских помощников и по приезде в Америку, писал Троцкому в Мексику и предупреждал его о заговоре против него? Я привел факты о том, где живет этот провокатор, написал, что у него есть младенец, что он недавно женился, что работает в Институте Николаевского и пишет под псевдонимом "Этьен" в "Бюллетене" Троцкого.

Она ответила, что тоже показалось мне странным, что существовали два пишущих "Этьена". Я пришел в бешенство. Это -- маленький журнал, и там был только один "Этьен". И я сказал, что существовал только один Этьен. Она принялась возражать, но Давид Далин сделал ей знак успокоиться и подтвердил, что был один "Этьен".

Я задумался над тем, почему она старается его прикрыть. Должна ли дружба зайти так далеко, чтобы защищать преступника? Я не мог этого понять. Но она продолжала настаивать, что это неправда. Тогда я вспомнил и хотел добавить, что с тех пор, как видел Марка с Алексеевым, мне довелось прочитать несколько его донесений, вот я и сказал: "Пусть вы были близким другом Марка. Но что, если я сообщу вам сейчас кое-какие факты, которые приведут вас в полное замешательство?" -- "Например?" -- откликнулась она. "Имел ли место следующий случай?" -- спросил я.