Бустан (Плодовый сад) - [13]

Иль с мудростью и правдой попрощайся.

* * *

Иракский царь, что захватил полмира,

У врат своих услышал речь факира:

«Эй, царь! Внимай истцам у врат дворца!

Ты сам — проситель у дверей творца!»

* * *

Когда не хочешь жить со счастьем в ссоре —

Иди, спасай людей из бездны горя.

Был не один повергнут падишах

Стенаньями народными во прах.

В прохладе, в полдень дремлешь ты, не зная,

Что гибнет странник, от жары сгорая.

Пусть небо правосудие свершит,

Коль в мире правосудие молчит.

РАССКАЗ

Поведал древле муж благочестивый:

Был у Абдулазиза сын счастливый.

Он драгоценным камнем обладал,

Что, словно солнце, и во тьме блистал.

Игрою дивной изумлял он взоры,

Вселенной темной расширял просторы.

И вот в стране случился недород,

И страшный голод наступил в тот год.

Сын ал-Азиза, бедствие такое

Увидя, пребывать не мог в покое.

Ведь мужу честному не до еды

При виде общей муки и беды.

И продал камень он — без сожаленья,

Чтоб прекратить народные мученья.

Хоть он без счета денег получил,

Но все в одну неделю расточил.

Его вельможи горько упрекали:

«О шах! Какой вы камень потеряли!

Увы, такой ущерб невосполним!..»

И тихо, строго он ответил им:

«Противны государю украшенья,

Когда страна изнемогла в мученье.

Без камня я кольцо носить могу,

Чтоб пред голодными не быть в долгу!»

Велик тот царь, что роскошь презирает,

Но подданных от бедствий охраняет.

Муж благородный радостей нигде

Не ищет, коль народ его в беде.

* * *

Когда правитель дремлет недостойный.

Не думаю, чтоб спал бедняк спокойно.

Когда ж владыка мудрый бодро бдит,

Тогда и люд простой спокойно спит.

Хвала аллаху, что такого склада

Разумное правленье сына Са'да!

И смуты здесь при нем не закипят;

Здесь смуту сеет лишь красавиц взгляд!

Пять или шесть двустиший в обаянье

Вчера держали некое собранье.

И пели мы: «Я счастие познал!

Ее вчера в объятьях я держал.

И, увидав, что сном опьянена,

Склонилась головой моя луна.

Сказал я: «О проснись же на мгновенье,

Дай слышать голос сладкий, словно пенье.

О смута века — время ль нынче спать?

Давай вино веселья пить опять!»

Она спросонья: «Смутой называешь

Меня, и мне не спать повелеваешь?

Не знаешь разве ты, что смута спит,

Когда владыка истинный царит?»

РАССКАЗ

В преданьях наших древних я читал:

Когда Тукла престол Занги приял,

Хоть человеком сам он был незнатным,

Но правил мудро царством необъятным.

Учась у древних, к правде устремлен,

Он правды чистой утвердил закон.

И своему мобеду благородный

Сказал: «Я жив... И жизнь ушла бесплодно.

Отец, хочу я на покой уйти,

Итог Познанью жизни подвести.

Владыка, умирая, все теряет,

А счастье лишь отшельник обретает».

Мобед же, чья душа была светла,

Вспылив, сказал: «Довольно, о Тукла!

Ты знай, наш — служенье людям;

Его в молитвах мы искать не будем.

Пускай на троне царском ты сидишь,

И здесь — ты истый и дервиш.

Отшельничество — истины не мера, —

В делах лишь добрых истинная вера!

Дела для тариката нам нужны,

Слова без действий смысла лишены.

Деяний власяницу под

Пусть носят вознесенные судьбою!»

РАССКАЗ

Пред старым другом о беде великой

В слезах румийский говорит владыка:

«Хозяйничает враг в моей стране...

Одна осталась крепость эта мне!

В законах правды воспитал я сына,

Чтоб по себе оставить властелина.

Но яростный напор враждебных сил

Моей десницы локоть сокрушил.

Беда над государством распростерлась...

Душа моя от мук во прах истерлась.

Дай мне совет — где силу мне собрать,

Чтобы из царства выгнать вражью рать?»

Мудрец ответил: «О душе подумай!

Не предавайся горести угрюмой.

Есть крепость у тебя. Когда умрешь,

С собой и эту крепость не возьмешь.

Что мог, для царства сделал все ты...

Пусть сын твой примет все твои заботы!

Мир целый взять и выпустить из рук —

Напрасный этот труд не стоит мук.

Не обольщайся жизнью быстротечной.

К уходу приготовься, к жизни вечной.

Ведь были Фаридун, и Джам —

Владыки, что прославили .

И все исчезли. Персти — персть награда.

Один лишь в мире вечен трон .

Конец постигнет всех земных владык, —

Любого, как бы ни был он велик.

Пусть власть над миром утвердить он тщится,

Умрет он — все величье истребится.

Но души тех, чья жизнь в добре тверда,

Благословенны будут навсегда.

Но по себе и праха не оставит,

Кто век свой добрым делом не прославит.

Взрасти добра и щедрости сады,

Дабы вкусить от жизни сей плоды.

Твори добро теперь, иль поздно будет —

Гореть в геенне вечной злых осудят.

Тот, кто добро творит всю жизнь, лишь тот

Величье истинное обретет.

Но, как изменник, казни пусть страшится,

Кто делать дело доброе боится.

«Эй, раб! — суровый прозвучит упрек, —

Остыла печь! Ты хлеба не испек!»

Не слабоумье ль прахом жизнь развеять, —

Вспахать поля и позабыть засеять?

РАССКАЗ

Муж некий в Шаме в горы удалился,

Оставил мир, в пещере поселился.

Там в созерцанье погрузясь душой,

Постиг он свет, и счастье, и покой.

В дервишеском обличье величавом

Он звался Худадуст, был ангел нравом.

И на поклон, как к Хызру самому,

Великие с дарами шли к нему.

Но не прельщен мирскою суетою,

Смирял он дух свой мудрой нищетою.

Блажен, кто плоть в лишениях влачит,

Не внемля, как она «давай» кричит.

А в том краю, где жил он одиноко,

Народом правил некий царь жестокий.

В насильях, в грабеже неумолим,

Он злой тиран был подданным своим.

Все жили в страхе, плача и печалясь,