Бургомистр города Верне - [7]
— Три штуки, баас.
— Выдайте один госпоже Клаас.
Вот! Все урегулировано. И, по-прежнему хлюпая носом и держась как можно незаметней, она смиренно исчезла за дверью.
Пришел комиссар Клооп с донесением. Терлинк размашисто подписал бумагу, вышел из ратуши и отправился на сигарную фабрику, высившуюся в новом квартале.
— Нужно подобрать замену маленькому Клаасу, — объявил он бухгалтеру, усевшись у себя в кабинете.
Здесь, в отличие от ратуши и его собственного дома, все было светлое, современное, пахло лаком и линолеумом.
— Я уже кое-кого нашел, баас.
Но Терлинк, из принципа или духа противоречия, отрезал:
— Мне это не подходит. Дайте объявление в газете, и я сам посмотрю кандидатов.
Он не выносил г-на Гийома, своего бухгалтера, выполнявшего, по существу, обязанности директора. Не выносил, вероятно, больше всего за то, что не мог его ни в чем упрекнуть. Это был аккуратный толстячок, изысканно вежливый, педантично опрятный, со свежей кожей и гранатовой булавкой в сиреневом галстуке.
— Я договорюсь насчет объявления, баас. Рекламки тонких сигар прибыли. Голубой цвет вышел побледнее, тем на макете, но печатник утверждает, что добиться такого же колера было невозможно.
Возвращаясь в полдень домой, Терлинк прошел неподалеку от старой больницы, которая не замедлит перетекать в новое, воздвигаемое им здание, как только оно будет закончено.
А Больница представляла собой старинное мрачное сооружение с квадратным двором, где, как чайки, метались угловатые чепцы вечно куда-то спешащих монахинь.
Бургомистр не собирался заходить в больницу и все же нехотя зашел, напустив на себя вид главы города, инспектирующего одну из муниципальных служб. Он остановился посреди двора и осмотрел стены, заглянул на первый этаж, в просторную кухню, где стоял тошнотворный запах.
Так, внешне безразличный ко всему, он поднялся на второй этаж и очутился в длинном навощенном коридоре, куда выходили двери палат.
— Добрый день, господин бургомистр. Пришли навестить нашу раненую?
Это была сестра Адония, самая старая в монастыре и уже как бы не имевшая возраста, но все еще розовая и гладкая, словно конфета. Было любопытно видеть, с каким выражением таинственности на оставшемся детском личике она тащила собеседника за рукав в пустую палату.
— Вы уже в курсе, господин бургомистр? Утром приходил господин ван Хамме и, узнав новость, отказался войти в комнату дочери.
Сестра Адония шептала, как умеют шептать только монахини, и зерна четок пощелкивали в глубоких складках ее юбки.
— Эта девица, как установил доктор Деринг при первом же осмотре, находится в интересном положении. Похоже, она тяжела уже по четвертому месяцу и затягивалась до потери дыхания… Хотите ее видеть?
Поколебавшись, он ответил «нет».
— Пуля лишь задела легкое. Ее извлекли нынче утром, операция прошла весьма успешно. Сейчас она спит.
Он мог бы на нее взглянуть — она же спала. Терлинка подмывало так и поступить. Но нет!
— Благодарю, сестра. Я пришлю узнать, что нового.
В городе наверняка все уже было известно, но о таких вещах стараются говорить поменьше. К тому же Леонард ван Хамме такой тщеславный!
Он жил один в своем большом доме: его сын, офицерлетчик, жил в Брюсселе, и отец рассказывал каждому встречному-поперечному, что его отпрыск уже несколько раз возил на своем самолете короля.
Кто, увидев, как мимо него проходит Терлинк в своей шубе, выдровой шапке и с неизменной сигарой, усомнился бы, вправду ли это тот же человек, что накануне?
Он замечал все. На Брюгской улице двухколесная повозка с кирпичом стояла на неположенной стороне, и бургомистр сделал полицейскому замечание.
— Возчик сказал, что он справится за несколько минут.
— Дело не в минутах, а в порядке.
Все это — визит Жефа Клааса, который смахивал на сумасшедшего, и выстрелы через окно — произошло так быстро, что Терлинк еще не успел обдумать возможные последствия.
Уйдет ли Леонард ван Хамме с поста председателя Католического собрания? Появится ли он снова в городском совете во главе консерваторов?
Возможно, его сыну после такого скандала придется уволиться из армии.
Терлинк заметил, что на главной площади в такой час все еще валяются капустные листья, и это отложилось в каком-то уголке его сознания. Он об этом не забудет.
До второго завтрака оставалось еще пять минут, и бургомистр машинально направился к себе в кабинет, остановился перед дверью, внезапно осознал, что остановился непроизвольно, и это вызвало в нем недовольство.
Почему он не вошел совершенно естественно, как в прочие дни? И почему у него на секунду — нет, много меньше, чем на секунду, появилось ощущение, что сзади и слева от него в коридоре, на том месте, где накануне его ждал в темноте Жеф Клаас, кто-то стоит?
Он распахнул и захлопнул дверь, наклонился и поднес спичку к газовой печке, вспыхнувшей с привычным слабеньким взрывом. Потом воспользовался тем, что ему не нужно было набивать портсигар, и, встав перед печкой, повернулся к ней поясницей.
Он не сожалел, что отказал Клаасу. У него не было никаких причин давать тысячу или хотя бы сто франков своему служащему только оттого, что этот служащий сделал ребенка некоей девице.
Он исчезал из дома регулярно, каждый раз на неделю-полторы. Однако, на этот раз сведений о нем нет уже месяц с лишним. Мегрэ удивлен: нотариус, постоянно пускающийся в любовные приключения; его жена-алкоголичка с манерами аристократки; прислуга, ненавидящая её; многомиллионное состояние... Куда подевался господин Шарль?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как допрашивать членов семьи об убийстве, если общественное мнение утверждает, что это «порядочные люди»? Как допрашивать их знакомых, если и они тоже «порядочные»? Но комиссару Мегрэ приходится копаться в «грязном белье» семейства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Детектив с одесского Привоза» — первая книга молодого украинского писателя Леонида Дениско, переведенная на русский язык. Динамично и захватывающе рассказывает автор о мужестве работников милиции. Главный герой повести — сотрудник уголовного розыска, бывший рабочий, пограничник, участковый инспектор. Действие повести происходит в Одессе в наши дни в условиях усиливающейся и обостряющейся борьбы с преступностью.
«Место встречи изменить нельзя», бестселлер классиков российской литературы братьев Вайнеров об оперативных сотрудниках Московского уголовного розыска (МУРа) и их борьбе с преступниками, в особом представлении не нуждается. Эта легендарная книга (1975) стала событием в литературной жизни страны, покорив миллионы читателей, а снятый по ней телефильм (1979) обрел всенародную любовь многих поколений зрителей. Тема этического противостояния Жеглова и Шарапова, таких непохожих друг на друга напарников-соперников, актуальна и сегодня.
Всё бы ничего, но непоседа Анхен не хочет больше учить гимназисток рисованию. Как бы сестра-близнец Мари её не отговаривала – там душегубы, казнокрады и проходимцы, куда ты?! Ты ведь – барышня! – она всё же поступает на службу полицейским художником. В первый же день Анхен выезжает на дело. Убит директор той самой гимназии, где они с сестрой работали. Подозреваемых немного – жена и сын убитого. Мотив есть у каждого. Каждый что-то скрывает. Не стоит забывать, что Анхен из рода Ростоцких, и у неё дар видеть то, что другие не в силах.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.