Бунтовщица - [13]

Шрифт
Интервал

А папа далеко, на фронте, от него давно не приходили письма. А они с мамой всё равно ждали. Но мамы больше нет.

Город был белый-белый, только чернели силуэты домов и тёмными пятнами лежали на снегу трупы. Город был белый-белый, словно художник наметил на чистом листе эскиз будущей картины, да так и оставил неоконченной. Редко навстречу ей шли люди, волокли на санках обёрнутые в простыни тела, или кучу дров, или вёдра, расплёскивая на глазах замерзающую воду.

«Если остановишься, станет ещё холоднее, — думала она. — Когда идёшь, не так холодно. Зато теряешь силы. А можно отталкиваться от столбов, оттолкнёшься — и до следующего фонаря. Оттолкнёшься — и до следующего…»

Фонари, точно часовые, стояли вдоль набережной, слепые и днём, и ночью. Купола Исакия были теперь не золотые, а деревянные. И лежал в гробу Медный всадник.

«А снег здесь не белый, а чёрный».

Она шла мимо сгоревшего дома, на тёмном от копоти снегу валялись обуглившиеся доски, камни, люди.

«А здесь снег не белый и не чёрный, он красный. Главное — идти прямо! Прямо, не делая лишних шагов. Так учила мама, так останется больше сил. Как хочется лечь на снег! Не совсем заснуть, а только чуть-чуть.

И пусть приснятся хлеб и мама. Тёплый хлеб и тёплая мама…»

Она не знала, куда идёт и где теперь её дом. Мамы больше не было.

В парадной было темно и холодно. Варя села на пол и закрыла глаза.

«Только бы не было холодно. Не хочу, чтобы холодно!»

Дверь тяжело открылась, снег влетел внутрь и, не тая, лёг на пол. Вошедшая женщина, держась за стену, поднималась по лестнице.

— Тётенька, дайте хлеба, — попросила Варя.

Женщина медленно, ступенька за ступенькой, шла дальше. Но вдруг, обмякнув, словно тряпичная кукла, опустилась на лестницу.

— Тётенька…

Варя поднялась к ней.

— Тётенька, дайте хлеба, — теребила она женщину за рукав, но та была мертва.

Девочка залезла покойнице в карманы и вытащила продуктовые карточки и кусочек сахара, который тут же проглотила.

«Тётенька мёртвая. Ей уже не нужно.

Если бы я не взяла, взяли бы другие. Какой сладкий сахар, не надо было сразу глотать его, надо было подержать во рту. У нас ведь украли карточки, а месяц ещё такой длинный. А тётеньке они уже не нужны».

Девочка осмотрела сумку женщины, нашла пачку писем.

«Хорошо быть почтальоном. Тебя пускают в тёплые квартиры, а если письмо хорошее, дают хлеба».

Варя сняла с женщины сумку и натянула на себя.

На первом этаже дверь никто не открыл, но, когда Варя толкнула её, оказалось, что квартира не заперта.

— Я принесла вам хорошее письмо!

Никто не ответил. Заиндевелые стены тускло мерцали в темноте, сквозь мёртвую тишину отсчитывал время метроном — где-то работало радио. Варя толкнула дверь, под которой белела полоска света: сквозь дыру выбитого окна комнату заметало, метель кружила, раскидывая по комнате старые письма, фотографии, укрывала снегом, словно пуховым одеялом, две неподвижные фигуры на кровати.

Варя поднималась выше и выше, но квартиры были заперты.

На последнем этаже щёлкнул замок.

— Ты кто? — вышла женщина.

— Я принесла вам хорошее письмо, — нагнувшись, девочка пролезла под её рукой.

— Какое письмо? Ты куда?!

— Хорошее письмо…

Варя, не останавливаясь, шла через длинный коридор к приоткрытой комнате.

«Я никуда отсюда не уйду! Здесь тепло. Здесь люди. Они меня покормят».

Комната была обставлена принесённой со всей квартиры мебелью, а стены увешаны старинными картинами. Добрый, ласковый огонь горел в буржуйке. У окна сидел за мольбертом взъерошенный мужчина. Художник был в пальто, вокруг шеи обмотан вязаный шарф, весь в разводах краски. Варя легла перед печкой и, сняв варежки, протянула руки к огню.

«Тепло… Тепло… Тепло…»

— Ну-ка, вставай! Какое письмо? Уходи домой, — женщина растерянно согнулась над лежащим ребёнком.

«Как тепло! Мамочка, как мне тепло. И во рту ещё сладко от сахара…»

Художник на мгновенье оторвался от работы и рассеянно посмотрел на девочку:

— Отогреется, пойдёт домой. Напои лучше чаем.

«Добрые. Такие добрые. А соседка выгнала из дома, когда мама совсем заснула. Ей было жалко кипятка. Пусть они оставят меня у себя. Мамочка, пусть они оставят меня!»

Варя проснулась на кровати, укрытая одеялами. На буржуйке, шипя обледенелыми боками, грелся чайник.

«Сейчас меня выгонят. Здесь тепло. Не хочу на улицу».

Варя снова закрыла глаза, но сидящая в кресле женщина заметила, что она проснулась.

— Отогрелась? Покажи письмо, почтальон.

«Они не покормят меня. У меня нет для них хорошего письма».

Женщина села на кровать рядом с девочкой.

— Я дам тебе немножко еды, а потом ты пойдёшь домой.

«Добрая… Оставь меня здесь…»

— Девочка, иди-ка сюда на минутку, — вдруг позвал из-за мольберта художник. — Вытяни руки. Представь, что держишь на ладонях голубя.

«Баночки с жёлтой и белой краской похожи на яичницу. А малиновая — на малиновое варенье. А зелёная краска — на листья. Мама плакала, когда я съела фиалки, которые стояли на окне. И листья, и цветочки — всё съела. Маме было меня жалко, и фиалок, наверно, тоже жалко было…»

— А у меня есть хлебные карточки, — сказала вдруг Варя.

«Добрые, оставьте меня у себя!»

— И я могу позировать. Меня обстригли из-за вшей, — она сняла шапочку и показала короткие, как у мальчишки, волосы. — Вы можете с меня и мальчиков рисовать.


Еще от автора Елизавета Борисовна Александрова-Зорина
Маленький человек

Социальный роман с детективным сюжетом. Непредсказуемые повороты и неожиданная развязка подчёркивают тонкий психологизм.Савелий Лютый — прожил жизнь тихо и неприметно. Но злая случайность превратила маленького человека — в убийцу, и его жизнь понеслась, не разбирая дороги. Он не герой и не народный мститель, просто смертельно устал быть пасынком собственной судьбы.


Демократия и тоталитаризм

Статьи московского прозаика и публициста Елизаветы Александровой-Зориной посвящены современной геополитике, духу нашего времени, взаимоотношениям России и Беларуси с окружающим миром. Бескомпромиссный взгляд, острая полемичная манера не оставят читателя равнодушным.


Треть жизни мы спим

Он — неудавшийся писатель. Ему пятьдесят. Его философия — жить ради жизни, наслаждаться каждым днем, любой встречей, находить красивое в обыденном и сложное в простом. Она — актриса. Ей нет и двадцати. На сцене она с пяти лет, и, сыграв сотни чужих характеров, она осталась без своего… У нее нет собственных чувств, переживаний, мыслей. Она как белый лист бумаги… У обоих в запасе очень мало времени. За несколько оставшихся для жизни месяцев им нужно успеть ответить на свои вопросы и исполнить свои мечты.


Приговор

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рожденные в СССР

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Кисмет

«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…


После запятой

Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.


Двадцать четыре месяца

Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.


Поправка Эйнштейна, или Рассуждения и разные случаи из жизни бывшего ребенка Андрея Куницына (с приложением некоторых документов)

«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.


Я люблю тебя, прощай

Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.


Хроники неотложного

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.