Бунтарка - [36]

— Эй, не слишком-то преувеличивай, Вив, — говорит Клодия, бросая на меня взгляд. Но она улыбается.

* * *

Прямо после школы я вытаскиваю рецепт «волшебных кубиков» бабули. Мне жутко сложно читать ее косой старомодный почерк. Когда я звоню ей, чтобы узнать, сколько именно чашек масла мне нужно, она практически орет в трубку от возбуждения.

— Это так женственно, Вивви! Твоя мама никогда не любила печь.

Бабуля может быть королевой замороженных ужинов Stouffer’s, но дайте этой женщине рецепт пирога, и она сделает что-то настолько вкусное, что вы будете готовы убить за него.

— Ну, это для сбора средств в школе, — говорю я ей. — Для женской команды по футболу.

Бабуля делает паузу:

— Мило. Я не знала, что у нас есть женская команда по футболу.

— Они практически стали чемпионами штата в прошлом году, — говорю я.

— Ну, черт с ними, — говорит она. — Придешь сегодня на ужин позже? Или хочешь, я приду к тебе и помогу с кубиками?

— Все нормально, бабуль. — Я открываю пачку шоколадной стружки и запихиваю горстку в рот. — Но спасибо.

Когда мама возвращается с работы, «волшебные кубики» уже остывают на стойке. Они пахнут очень вкусно. Мама одобрительно восклицает и собирается схватить один.

— Только один! — кричу я с дивана, на котором делаю домашнее задание. Джоан Джетт, испуганная моим криком, вылетает из гостиной и бежит по коридору. — Они для сбора средств в школе.

Мама уже откусывает кусочек, падая на диван рядом со мной, словно может потерять сознание от божественного вкуса.

— Изуууууумительноооо, Вивви. Серьезно.

Я улыбаюсь. После той неловкой ситуации в выходные мы ходили вокруг друг друга на цыпочках, словно родители около спящего ребенка. Но сейчас все снова как раньше.

— Что за сбор средств? — спрашивает она.

Когда я рассказываю ей о женской футбольной команде и как никто их не поддерживает, лицо мамы светлеет.

— Это так классно, Вив, — говорит она, наклоняясь вперед, чтобы убрать волосы с моего лица. — Твоя идея?

Не совсем, но в то же время да.

— Это идея моей подруги Люси.

— Я рада, что вы это делаете.

Я немного смущаюсь, а потом проскальзываю ей под руку, устраиваясь как в детстве. Она целует меня в макушку.

— Прости, если я пахну как ангина.

— Нет, просто как гель для рук.

— Джон говорит, этот запах никак не убрать, даже если принять душ два раза.

Не хочу сейчас говорить о Джоне. Не хочу думать о Джоне в душе. Мама проводит пальцами по моим волосам, убирая их с лица. Я пытаюсь расслабиться, но рука мамы словно душит меня.

— Знаешь, пора спать. — Я изображаю зевок. — Вся эта выпечка вымотала меня.

Мама смеется, не замечая возникшего напряжения.

— Ладно, — говорит она, отпуская меня. — Мне правда нравится ваша идея со сбором средств.

Мы улыбаемся друг другу, но старые времена уже не вернуть. Я чищу зубы и иду спать.

* * *

Всю неделю Люси развешивала дополнительные флаеры, и я ей помогала. Думаю, и Сара повесила парочку. Но мы все еще не знаем, сколько девушек принесут еду. Мы с Люси планируем попасть в столовую к самому началу обеда и забить столик, который обычно используют для сбора средств.

— Я даже заполнила глупый бланк по сбору средств, так что все законно, — говорит Люси.

— Стой, — говорю я, снимая фольгу с моих «волшебных кубиков», — ты зафиксировала на бумаге, что «Мокси» — это клуб?

— Да. — Люси пожимает плечами. — То есть я просто написала свое имя, потому что нужен только один человек как представитель клуба. Но неужели ты думаешь, что директор Уилсон или кто-то из администрации заметил брошюру и понял, что халаты связаны с ней?

— Наверное, ты права.

Мое сердце трепещет. То, что «Мокси» существует официально (пускай и на бумаге), заставляет меня нервничать. Клодия принесла свои лимонные батончики, а Сара — банановый хлеб. Многие девушки из футбольной команды пришли с тарелками печенья и брауни. Как только продажа начинается, Люси улыбается каждый раз, когда что-то покупают, убирая долларовые банкноты и монеты в конверт.

В середине обеда Кира Дэниелс подходит со своей подругой Амайей.

— Привет, — говорит Кира. Обе девушки смотрят на выпечку.

— Привет, Кира, — говорю я, — привет, Амайя.

Кира покупает два лимонных батончика. Она дает пятидолларовую банкноту, а Люси отсчитывает сдачу, пока я заворачиваю батончики в розовую бумажную салфетку.

— Постойте, так это вы придумали ту брошюру? Халаты и сердечки, и звездочки? — Кира смотрит на меня в растерянности. Она явно вспоминает наш разговор в туалете в тот день, когда мы разрисовали руки. Когда я делала вид, что ничего об этом не знаю.

— Нет, — отвечаю я, наверное, слишком быстро. — Не мы. Но Люси решила устроить эту продажу выпечки и использовать «бренд».

Амайя забирает салфетку из рук Киры и разворачивает лимонные батончики.

— Вкусные, — говорит она с набитым ртом. Сахарная пудра пачкает ее подбородок.

Кира закатывает глаза.

— Ты даже не можешь дождаться, пока мы дойдем до стола. — Амайя обиженно смотрит на подругу, а Люси фыркает.

— Будете еще такое устраивать? — спрашивает Кира. — Продажу выпечки?

— Думаю, да, — отвечаю я. — Вам же нужна новая форма.

Амайя энергично кивает, ее рот забит лимонным батончиком.