Бульвар - [65]
И все только потому, что смысл жизни — просто жить. И пусть это назовут дикостью, животным существованием, тягловой воловьей тупостью, затаившимся ожиданием паука — я буду помнить совет, данный почти каждым, почти всегда: просто живи, и все!
Третий день съемок проходил без режиссера. Он приложился к бутылке с самой легкой вольностью, взлетев на высший пик безответственности за работу.
Перед отправкой в Гольшаны он вышел в вестибюль гостиницы с лицом фарфорового индийского Будды, которого мне приходилось видеть у одного знакомого, с глазами, которые из слив-водянок превратились во что-то белое, с влажной, мутной пеленой, и произнес то, что в этот момент родила его лихорадочная мысль:
— Какого хрена вы тут собрались?! Всех увольняю!
И шагом каменного истукана пошел к себе в номер. Ему хотели помочь ассистентка и директор, но он оттолкнул их и патетически крикнул:
— Я сам! Не пачкайте гения своими грязными земными лапами.
На съемки выехали с опозданием больше чем на два часа. Руководил съемками Калачников.
Меня снимали во второй половине дня (до этого были сцены с другими актерами). Сцена была большая: меня, обожженного, вытягивают из пылающей огнем квартиры. Остановились на одном дубле.
- Все в порядке, — сказал Калачников. — делать еще один нет необходимости. Можешь снимать грим.
Все запланированное на три дня моих съемок сделали.
Вечером, в двадцать часов, поездом из Сморгони я отправился в Минск. Завтра с утра, как было договорено с Андроном перед отъездом, меня ждал прогон спектакля.
Через два часа, как поезд тронулся, я входил в свою квартиру. В почтовом ящике нашел записки написанную знакомым почерком: «Куда ты исчез! Может, не хочешь видеть меня? Света».
Я даже рассердился: исчез... не хочешь видеть... Да вот я, вот! Дома, в квартире. И никуда не исчезал и хочу видеть, хочу! Просто был в отпуске, а теперь на работе. А вот где ты? Как тебя найти? Не могу целыми днями сидеть возле телефона или ждать звонка в дверь. Есть же у меня какие-то обязанности, важные дела, даже самое простое желание прогуляться по свежему воздуху. И рассердился не на шутку. Твердо решил: встретимся — все скажу! Это ты исчезла за неделю до моего отпуска. Без звонка, без слова, без самой маленькой весточки, куда и почему? А то, что я думаю, переживаю, тебе до лампочки. Одним словом, решил все сказать при нашей встрече.
Встретились мы на следующий день. Света позво нила около пятнадцати часов, когда после утреннего прогона спектакля я уже был дома, и сказала, что в восемнадцать часов будет у меня. Ответил, что в это времч меня репетиция, и дома буду только в десять часов вечера. Света воскликнула: «Ой, как долго ждать!», но, мол, она готова вынести эту муку.
С репетиции я вернулся на час раньше обещанного. Принял душ, накрыл стол: помидоры, персики, дыня, докторская колбаса, пикантный сыр, бутылка шампанского и бутылка водки. Все это купил днем, сразу после Светиного звонка.
Оставалось только ждать. Я ждал и — Бог мой! — волновался, как неопытный мальчишка перед свиданием.
Света явилась ровно в назначенное время. Долгий дверной звонок резанул по ушам. Хоть и ждал его, а сердце чуть не выскочило из груди.
Света стояла на пороге загорелая, от чего ее белые волосы, рассыпанные по плечам, казались еще белее, чем раньше. Тонкий, синевато-белый топик облегал грудь, такие же синевато-белые джинсы низко сидели на бедрах. В руках Света держала пять красных роз, которые хорошо дополняли ее необыкновенную привлекательность и красоту. Уверен: каждый, кто встречал ее на улице, думал только одно — счастливая!
А меня, когда я увидел Светин букет, резанула мысль, что я оплошал: на моем столе не было цветов. Но только на мгновение я расстроился. Ведь уже в следующий момент я любовался женщиной, утопая всем сознанием в ее красоте.
Мне показалось, что мы простояли целую вечность друг против друга. Спохватился я от Светиного голоса, тихого, раскатистого:
— Вы позволите войти?
— Что? — встрепенулся я.
— Можно к вам войти? — с ангельской улыбкой, немного растягивая слова, как маленькому, повторила свой вопрос Света.
Я ответил тем же обращением на «вы»:
— Вас ждут. Вас очень давно ждут. Входите и будьте хозяйкой, — и с поклоном пропустил Свету в коридор.
С гордо поднятой головой и шагом настоящей королевы, она прошла мимо меня и, как только закрылись двери, на пол полетели розы, сумочка, и Света повисла у меня на шее.
— Ты мой любимый, ты мой единственный... не знаю, почему, но только ты. Я так соскучилась за полтора месяца разлуки, чуть дождалась нашей встречи. Твой голос... твои руки... Ты мой звук... мой свет... Не оставляй меня, никогда не оставляй, — страстно шептала мне на ухо Света, и ее горячее дыхание проникало даже в мой мозг, обжигало его.
Я одурел от такой страсти: ничего похожего не ожидал, ибо представлял нашу встречу совсем по-другому... Я был пьян. Я ни о чем не мог думать и ни о чем рассуждать, тем более говорить что-то. Я просто был ошарашен такой открытостью.
Подхватив Свету на руки, отнес в комнату, положил на диван. Заметил, что по ее лицу текут слезы.
Жизнь Лизы Хоули складывалась чудесно. Она встретила будущего мужа еще в старших классах, они поженились, окончили университет; у Эриха была блестящая карьера, а Лиза родила ему двоих детей. Но, увы, чувства угасли. Им было не суждено жить долго и счастливо. Лиза унывала недолго: ее дети, Тео и Джульетта, были маленькими, и она не могла позволить себе такую роскошь, как депрессия. Сейчас дети уже давно выросли и уехали, и она полностью посвятила себя работе, стала владелицей модного бутика на родном острове Нантакет.
В этом романе рассказывается о жизни двух семей из Северной Каролины на протяжении более двадцати лет. Одна из героинь — мать-одиночка, другая растит троих дочерей и вынуждена ради их благополучия уйти от ненадежного, но любимого мужа к надежному, но нелюбимому. Детей мы видим сначала маленькими, потом — школьниками, которые на себе испытывают трудности, подстерегающие цветных детей в старшей школе, где основная масса учащихся — белые. Но и став взрослыми, они продолжают разбираться с травмами, полученными в детстве.
Страшная, исполненная мистики история убийцы… Но зла не бывает без добра. И даже во тьме обитает свет. Содержит нецензурную брань.
Роман, написанный поэтом. Это многоплановое повествование, сочетающее фантастический сюжет, философский поиск, лирическую стихию и языковую игру. Для всех, кто любит слово, стиль, мысль. Содержит нецензурную брань.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.