Бульвар - [43]
Только внутренним вздрагиванием я реагировал на его звук, но не делал ни одного движения, чтобы поднять трубку.
— Телефон. Разве ты не слышишь? — подала голос Валерка.
— Слышу, — безразлично ответил я.
— Вдруг что-то важное.
— Я в отпуске, и никаких важных дел у меня нет, — спокойно ответил я. Телефон не переставал звонить.
— Можно, я возьму трубку? Вдруг Иванов меня ищет.
— Возьми.
Валерка прошла мимо меня (я чуть не задохнулся от полынного запаха), взяла трубку.
— Да... — мягким глуховатым голосом сказала Валерка. Маленькая пауза и дальше: — Есть. Одну минутку, — протянула мне трубку. — Киностудия.
Мое лицо выражало недовольство. Валерка это заметила.
— Ты будешь разговаривать или нет? — настойчиво спросила она. Я взял трубку.
— Слушаю.
— Добрый день, — донесся из трубки женский голос. — Александр Анатольевич? — уточнил голос.
— Он самый.
— Вас беспокоит ассистент режиссера художественного фильма «Кукла», Людмила Ропат.
— Очень приятно, — банально ответил я.
— Мы хотим пригласить вас на пробы одной роли в нашем фильме, как вы к этому относитесь?
— Отрицательно.
На другом конце провода возникла пауза, потом послышалось что-то невнятное, несвязное:
— Простите... Вы... Я не поняла.
— Я не хочу сниматься в вашем фильме, — четко и ясно определил я свой ответ. Долгая пауза, после чего растерянный голос продолжал:
— Все ясно, но у нас очень интересная роль, поверьте.
— Верю, охотно верю. Но я не хочу! — повторил я.
— В конце концов, деньги платят неплохие, хоть это и государственный фильм, даже очень неплохие, сто пятьдесят долларов съемочный день, — уже более активно наступала ассистентка, точно зная, на какие болезненные точки нажимать.
Теперь я немного замялся (деньги действительно по нашим меркам неплохие), но все же не уступал:
— Уважаемая Людмила, большое спасибо за приглашение. Дело в том, что у меня с сегодняшнего дня отпуск, и я хочу от-дох-нуть! — специально выделив последнее слово, парировал я. — А денег всех не заработаешь, так что еще раз большое спасибо.
На другом конце телефона — уже совсем спокойный голос ассистентки:
— Что ж, очень жаль. Признаюсь честно: режиссер и оператор будут расстроены, тем более что они сами вас предложили.
— А кто это? — скорей по инерции спросил я.
— Режиссер-постановщик Трусов, оператор-постановщик Калачников.
— Анатолий Калачников? — уточнил я, так как был еще один оператор с такой же фамилией.
— Да, Анатолий, — в голосе ассистентки прозвучало удивление моей неожиданной заинтересованностью.
Анатолий — мой друг. Он меня снимал в нескольких фильмах. И все, как говорится, с его легкой подачи. И теперь отказать ему я, конечно, не мог. Окончательно удивив ассистентку своим противоположным ответом, я дал согласие:
— Завтра в одиннадцать часов я буду у вас. Вы согласны?
— Даже очень! — довольно воскликнула ассистентка.
Я откинулся на диван, взял бокал, сделал несколько глотков вина. Оно не было уже таким холодным, как раньше, но вкус тот же: оскомистый, полынный.
— Что-то интересное предложили? — потягивая вино, поинтересовалась Валерка.
— Пробы на роль в фильме.
— Ну вот видишь, а ты не хотел трубку брать.
Сказать, что я почувствовал удовлетворение от предложения сниматься, было бы неверно. Скорее, привкус горьковатого чувства неудовлетворенности овладел мной. Зачем поддался минутной слабости? Это же не что-то срочное и неотложное, что только я один могу решать. Десяток актеров, а то и больше, нашлись бы на эту роль. И хоть я уверен, что мою кандидатуру предложил Анатолий, в моем отказе никакого предательства не было бы. Анатолий тоже, я уверен, понял бы. Так нет — черт за язык дернул. Теперь можно быть уверенным, что никакого отдыха не получится, если, конечно, утвердят на роль.
Отпуск всегда был для меня необъяснимым табу, даже религией. И делить его с чем-то я не хотел. Относился к нему с чувством эгоиста. Он только мой и больше ничей. Его чашу удовольствий я должен выпить до дна.
А после — будь что будет, как пойдет жизнь. Вот поэтому я не был рад, что все-таки согласился на пробы.
Все же оставалась надежда: а вдруг не утвердят?
— Что такой невеселый? — толкнула меня Валерка. — С тебя причитается.
Вторая бутылка вина была допита, и я уточнил:
— Сейчас сходить?
— А зачем откладывать на потом то, что можно сделать сейчас? — лукаво взглянула на меня Валерка.
— Понял, одна нога здесь, другая там.
Когда я вернулся с бутылкой хереса, Валерка уже спала, раскинувшись на диване. Рот был приоткрыт, и она даже слегка похрапывала. Ее плавки немного сползли, и черные волосики нагло и маняще выглядывали из-под них. Женская красота необъяснима: такая разная, совсем не похожа одна на другую. И идет она, эта красота, не от внешности, а из внутренней глубины каждой женщины.
Какое-то время я любовался Валеркой, чья свобода и беззащитность каждой своей линией вызывали во мне желание дотронуться до нее руками, губами, всем телом... Но, зажав в себе это чувство и прихватив бокал и тарелку с закуской, осторожно вышел на кухню. Несколько минут стоял без единой мысли в голове. Потом налил вина, залпом выпил и сразу подумал про завтрашние кинопробы. И опять возникло чувство сожаления. Ну зачем мне это надо?! Отпуск на носу, середина лета, жара, вино, женщины... Целый месяц ни перед кем никаких обязательств! Хоть по макушкам деревьев ходи или по морю, как Иисус, или, как Икар, поднимайся на крыльях. Свобода, мысль, фантазия, радостное восприятие жизни. И ни одного критика рядом, который будет чего-то от тебя требовать, кровь из тебя пить. Ты один, ты независим, ты чистый, как небесный звездныйИ путь.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…