Буквы - [39]

-- Лукич! А где он? -- обрадовавшись, спросил Юра. Лукич стал воплощением его тайных надежд.

-- А ведь в обед Лукич один оставался в офисе... -- задумчиво сказал то ли Петя, то ли Федя.

-- Точно! -- подтвердил я. -- Вы уехали на объекты, я спускался вниз за свежими газетами, а за старшего тут оставался Лукич.

После ухода Марины мы старались всегда кого-то оставлять в офисе, чтобы было кому отвечать на телефонные звонки.

После "плача волчицы" Юра стал какой-то хладнокровный и целеустремленный.

-- Значит, Лукич, -- пробормотал он и набрал номер Лукича на мобильном. Лукич был недоступен.

-- Всё ясно, -- сказал Юра.

-- Вызовем милицию, или подождём Лукича? -- спросил я.

При слове "милиция" все насторожились, и я понял, что пора, как говорит наш участковый, брать вожжи в свои руки. Но только я так решил, как ко мне подошла Катя и попросила поговорить с глазу на глаз.

Я откашлялся и сказал:

-- Ребята, будьте здесь, а мне надо поговорить с Катериной.

Мы зашли ко мне в каморку, заперлись. Я сел за стол, Катя осталась стоять.

-- Валентин Николаевич, -- не стала тянуть резину она. -- Фотоаппарат взяла я. Вы все вышли покурить, а я его взяла. Хотела пофотографироваться для сайта знакомств. Потом захватила его с собой на встречу и где-то в дороге потеряла. Не надо милицию. Я Юре с зарплаты буду частями отдавать и верну всё до копейки.

-- Э-э-э... -- то, что она сказала, стало для меня сюрпризом. -- Хорошо, а что ты предлагаешь Юре сказать? Советую всё, как есть. Юра человек разумный, думаю, поймёт, что ты не воровала, а взяла попользоваться. Просто... Э-э-э... Форс-мажор случился, и ты его вернуть не можешь. Так? А почему ты не попросила его просто, чтобы он сам тебя пощёлкал?

-- Валентин Николаевич, вы не в курсе, наверное. Мы с ним раньше были вместе, и, честно говоря, я не хочу лишний раз оставаться с ним наедине. Если вам нетрудно, объясните ему всё сами, пожалуйста.

Я кивнул, и Катя вышла. Ничего себе, третий год вместе работаем, а я и не в курсе, что у меня тут служебный роман был. А Юра-то, Юра! Вот даёт! Наверное, Катя любит бардовские песни, все эти "быть может, ни к чему мне вам шептать признанья, быть может, ни к чему мне вас благодарить, быть может, это сон, и нет ему названья, но в этот вечер я рождён, чтоб вас боготворить..."

"В этот вечер я рождён", ага.

Пока я обдумывал нравы молодёжи, в каморку влетел отчего-то мокрый Федя с круглыми от ужаса глазами.

-- Валентин Николаевич! Я должен признаться! Это -- я!

-- Отдышись, Федь. Чего это с тобой? Что -- "ты"?

-- Это я... Украл... Фотоаппарат Юркин. Я... -- Федя дышал шумно, и слова из него вылетали перед вдохами. -- Вы на Катьку не думайте, она специально на себя наговаривает.

-- А ты-то откуда знаешь, что она наговаривает? Мы вообще-то о другом беседовали.

-- Нет-нет, я знаю, догадался. Она от вас вылетела и бегом на улицу. Еле догнал её, там ещё дождь начался, она мне ничего не сказала, но я понял! Она всё врёт, она меня покрывает.

-- В смысле покрывает?

-- В том смысле, что если Юрка узнает, что это я фотоаппарат взял, то кто-то из нас кого-то убьёт.

-- А зачем ей тебя покрывать?

-- Как зачем? Так любим мы друг друга, понимаете? А она знает, что я фотографией увлекаюсь, а своего фотика нет. Вот она и поняла, что это моя вина.

-- Постой... Постой, Федь. То есть ты, как говорит наш участковый, утверждаешь, что украл фотоаппарат, а Катя, поскольку любит тебя и не хочет, чтобы ты подрался с Юрой, взяла вину на себя?

-- Да! Правда, я не знаю, любит или нет, но надеюсь, что любит. Она иногда так смотрит на меня... Ну, вы понимаете? А вчера обещала, что сходит со мной в кино.

-- Хм... Хорошо, милый мой, тогда объясни: зачем тебе понадобился фотоаппарат, где он сейчас территориально находится?

-- Ну... Я это... Я его взял и спрятал за батареей в мужском туалете, думал после работы унести. А потом кинулся за ним, когда вы про милицию сказали, а его уже нет. Кто-то забрал.

-- Забрал, говоришь? Хорошо, допустим. И что ты предлагаешь делать?

-- Давайте вы скажете Юре, что фирма возместит ему стоимость фотоаппарата. Только не говорите, что это я его взял. А я отработаю эти деньги. Я уже посчитал: как раз выходит моя зарплата за три месяца.

-- Ты жить-то как будешь, первокурсник?

Федя покраснел и замялся:

-- Выживу. Стипендия есть, родители помогают, всё нормально будет.

-- Ох, и достали вы меня своими подпольными играми. Ладно, договорились. Будем считать, что фотоаппарат украл кто-то из посетителей, и Юра сам к этому придёт. Убыток фотографу возместит фирма. Доволен?

-- Доволен, Валентин Николаевич! Спасибо большое!

Федя кинулся ко мне, пожал руку и счастливый ушёл домой или в общагу. Где он там живёт?

Я подивился запутанности межличностных отношений в моей конторе, разобрал бумаги и стал собираться домой. Выйдя из каморки, увидел, как Петя с Юрой жмут друг другу руки, а у Юрки очень довольное лицо, как будто он спел только что сорок песен, а довольные слушатели просят спеть ещё сто сорок.

-- Что такое? -- спросил я. -- Нашёлся фотоаппарат, что ли?

-- Нет, Валентин Николаевич! -- бодро ответил несостоявшийся бард. -- То есть, да. Ну, как-то так. Это его Петька взял, оказывается. Взял сфоткать какой-то объект и потерял. Сказал, что с зарплаты возместит, так что всё нормально!