Бухарин. Политическая биография. 1888 — 1938 - [32]

.

Спорные вопросы, по которым Бухарин и Ленин резко расходились в эмиграции, к 1917 г. были либо разрешены, либо потеряли свою актуальность (в значительной степени потому, что вождь изменил свое отношение к ним). Знаменательно разрешение и мелких споров между Бухариным и Лениным. Например, в 1917 г. для привлечения народных масс к большевикам Ленин умело сочетал лозунг поражения своего правительства с антивоенными мирными лозунгами, подобными тем, которые Бухарин и божийская группа выдвигали на Бернской конференции. К тому же Ленин, отойдя от своей прежней позиции, серией примирительных жестов дал возможность Троцкому и его последователям вступить в большевистскую партию. Призыв Бухарина к единению всех активных марксистов, выступавших против войны, призыв, брошенный им в 1915 г., наконец стал осуществляться, во всяком случае на этот раз. Поэтому именно ему было поручено приветствовать троцкистов на VI съезде партии в июле 1917 г. «В этом зале, — заверял он собравшихся, — нет ни одного человека, который не чувствовал бы необходимости объединить все жизненные силы социал-демократии» ^{202}. Но главной причиной возрождения солидарности было принятие Лениным максималистского направления, воплощенного в бухаринском призыве к революционному разрушению буржуазного государства. В своих знаменитых Апрельских тезисах, провозглашенных в 1917 г. после возвращения в Россию, Ленин, к изумлению партийных руководителей, включил антигосударственные воззрения в политическую программу.

До возвращения Ленина партийные руководители в России, возглавляемые Каменевым и Сталиным, считали, что возникшая после падения царизма «буржуазная» республика просуществует долго и что большевики будут в ней лояльной оппозицией. Соответственным образом они сформулировали партийную политику. Ленинские Апрельские тезисы выдвигали совсем другую ориентацию. Настаивая на том, что русская революция уже движется от своей буржуазной фазы «ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства», Ленин требует: «Никакой поддержки Временному правительству», ни его военным усилиям, ни его внутренней политике, какова бы она ни была. Он призывает к разрушению существующего государства, «устранению полиции, армии, чиновничества», созданию «революционного правительства» Советов, «государства-коммуны», которое одно могло вести «революционную войну» против всех империалистических держав. Социал-демократам, которые относились к его предложениям как к разнузданному анархизму или «безумству сумасшедшего», советовалось (так же, как раньше Бухарин советовал Ленину) прочесть «что говорили Маркс и Энгельс о типе государства, необходимого пролетариату». Апрельские тезисы сжато и ярко предвосхитили работу Ленина «Государство и революция», написанную в августе и сентябре, и провозгласили его политическую программу 1917 г.: «Долой Временное правительство! Вся власть Советам!» ^{203}.

Выводы Ленина провозгласили необходимость восстания и социалистической революции и, хотя он лишь вскользь затрагивал вопрос о сроках их проведения, ввергли большинство большевистских руководителей «в состояние расстройства и замешательства». Как вспоминал Бухарин через семь лет: «Часть нашей собственной партии, и притом немалая часть нашей собственной партии, увидела в этом чуть ли не измену обычной марксистской идеологии!» ^{204}. Неуверенность, робость, молчаливое принятие парламентской демократии после многих лет борьбы с самодержавием и буквальное прочтение марксизма, который внушал, что социальные условия в крестьянской России не созрели для пролетарской или социалистической революции, были причиной того, что многие старые большевистские руководители без энтузиазма и даже открыто враждебно отнеслись к ленинскому призыву к восстанию. Их сопротивление включало как публичную оппозицию ближайших соратников, в том числе Зиновьева, Каменева, Рыкова и Ногина, так и широко распространенные и постоянные «колебания… верхушки нашей партии, страшившейся борьбы за власть». Для подготовки социалистической революции Ленин должен был сначала революционизировать свою собственную партию; тяжелой борьбой за это он был занят, начиная с апреля до заключительного момента в октябре ^{205}.

В конце концов он смог достичь этого, использовав не только свою огромную способность к убеждению, но и содействие и помощь тех, кто ранее был в стороне от высшего партийного руководства. Две группы были решающими в этом отношении: троцкисты, занявшие высокое положение в партии сразу после вступления в нее и игравшие главную роль в Петрограде; и юное левое крыло большевиков, пользовавшееся наибольшим влиянием в Москве. Среди последних Бухарин был самым выдающимся. Подобно большинству молодых большевиков, Бухарин не испытывал симпатий к умеренности и либеральным увещеваниям нового «буржуазно-демократического» правительства и предвидел вторую революцию. Это настолько сильно объединило его с Лениным, что даже отдельные стычки по поводу теоретического раздела партийной программы, происшедшие летом, не смогли серьезно разъединить их.