Будут жить ! - [6]

Командир приемно-сортировочного взвода военврач III ранга М. М. Поздняков быстро определял, кто нуждается в неотложной операции, а с кем можно повременить. Раненых, требующих сложной полостной операции, как правило, направлял к Скату, остальных распределял между хирургами Васильевым и Веремеевой. У каждого из них - свой почерк в работе, своя манера обращения с коллегами и подопечными.

Андрей Михайлович Скат, отличающийся, невзирая на полноту, великолепной строевой выправкой, к раненым очень внимателен, но бесед с ними во время операции не ведет. Любит, чтобы хирургические сестры понимали его без слов, поэтому чрезвычайно ценит Ираиду Моисеевну Персианову, с которой он оперировал еще во время финской кампании, и предельно внимательную быструю Женечку Капустянскую. Замечания оплошавшим помощникам делает спокойным тоном, даже простояв у операционного стола десять-двенадцать часов подряд.

Прямая противоположность Скату - А. Г. Васильев. Сухощав, с ранеными шутит, интересуется, откуда они родом, велика ли у них семья. Никого из хирургических сестер не выделяет, но, уставая, покрикивает на всех одинаково, порой не выбирая выражений.

Мне больше всех по душе Ксения Григорьевна Веремеева. Эта высокая женщина обладает сильной волей, к подчиненным в рабочей обстановке предельно требовательна, а в свободное время внимательна и участлива. К тому же она наделена чувством юмора, в ее карих глазах нередко прыгают веселые бесенята.

Именно Ксения Григорьевна с Дусей Филь, несколькими санитарами и шофером санитарного фургона первая в медсанбате оказала помощь раненым, находясь под огнем противника. Это. случилось еще в июне: вражеская авиация совершила налет на станцию Волово, где задержались несколько воинских эшелонов, по тревоге туда направили одну из наших машин, а дежурила Веремеева.

Работала бригада Ксении Григорьевны под бомбами, под огнем крупнокалиберных пулеметов фашистских истребителей, в пламени занявшегося на железнодорожном узле пожара. Рискуя жизнью, пробирались наши медицинские работники к разбитым вагонам, вытаскивали пострадавших в безопасные места, перевязывали, делали обезболивающие уколы.

Сейчас Ксения Григорьевна чаще других хирургов приходит в госпитальный взвод посмотреть, как чувствуют себя оперированные ею воины, с одним беседует ласково, как мать, с другим, молоденьким, - словно любящая женщина или невеста.

Признаться, завидую ей. Сама я по-прежнему ощущаю себя военным врачом только по званию. Во мне еще крепко сидят штатские привычки, я нет-нет да и погрешу против буквы того или иного устава, чего никогда не сделает Веремеева. Кроме того, постоянно тревожит мысль: смогу ли в тяжелых условиях действовать так же решительно и самостоятельно, как она...

Случая проверить себя пока не представилось. Новоаксайскую фашисты бомбили только два раза, а передовая далеко. Конечно, персоналу госпитального взвода достается. Я уже писала, что к нам помещают только тех раненых, чье тяжелое состояние не позволяет немедленно оперировать их или отправить в полевые госпитали.

Это воины, получившие обширные ранения тела, потерявшие много крови, перенесшие сложные полостные операции. Нужно внимательно следить за состоянием каждого, своевременно переливать им кровь, давать лекарства, поддерживающие деятельность сердца, болеутоляющие.

Мы делаем все, что в наших силах, и небезуспешно. Пока не удалось спасти только троих тяжелорраненых, помещенных в госпитальный взвод. Остальные - одни раньше, другие позже - отправлены в эвакогоспиталь.

Хорошо помогает нашему немногочисленному персоналу команда выздоравливающих, созданная при медсанбате. В ней долечиваются легкораненые, которых нецелесообразно отправлять в далекий тыл. Их помощь по уходу за людьми становится просто неоценимой, когда поток тяжелораненых нарастает.

Памятны дни отправки подлеченных людей в эвакогоспиталь: радуешься не нарадуешься, что еще несколько бойцов вырваны из лап смерти, что твои труды не пропали даром и ты оказался нужен армии!

Отправляли в эвакогоспиталь военфельдшер Толупенко и его помощница медицинская сестра Елена Монастырская - люди энергичные, научившиеся выбивать транспорт для раненых в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях. Передавая людей Толупенко и Монастырской, можно было не сомневаться, что всех доставят по назначению в хорошем состоянии и в кратчайшие сроки.

Глава третья.

На Аксае

В последние дни июля раненые командиры рассказывали, что против нас сосредоточены две вражеские дивизии. Гитлеровцы яростно атакуют на левом фланге, сильно достается 106-му стрелковому полку и 154-й бригаде морской пехоты.

Потом командир батальона и комиссар сообщили, что наша дивизия отошла с правого берега Дона, обороняется по левобережью. А 4 августа после ожесточенных боев части 29-й стрелковой получили приказ отойти к реке Аксай, занять оборону по ее северному берегу и не допустить прорыва врага к Сталинграду.

Количество контуженых и раненых, рассказы легкораненых не оставляли сомнений - обстановка сложная, тяжелая, бои ведутся беспощадные. Приведу лишь одну цифру: за сутки с 4 по 5 августа к нам поступили почти четыреста раненых и контуженых!