Будущее денег - [133]

Милтон Фридман спрашивает: «Есть ли разница между позицией Федерального резервного банка, поверившего в ослабление своей позиции из-за каких-то пометок на ящиках в подвалах, и позицией жителей острова Яп, уверовавших в свою нищету из-за каких-то пометок на камнях? Островитяне рассматривали в качестве конкретной демонстрации своего богатства камни, добытые из карьера, обработанные на отдаленном острове и привезенные на их собственный остров. А цивилизованный мир рассматривает в качестве конкретной демонстрации его богатства металл, вырытый из глубин земли, очищенный тяжелым трудом, перевезенный на большие расстояния и захороненный снова в тщательно сконструированных подвалах глубоко под землей. Насколько рациональнее одна практика по сравнению с другой?»

Реализация в чрезвычайных ситуациях

Такие серьезные эксперты по денежной системе, как Милтон Фридман и Анна Шварц, пришли к довольно тягостному выводу о том, что существенные перемены в этой системе никогда не совершаются до проявления негативных результатов, а всегда после, когда их на то обязывает фактически грянувший кризис. Но и в чрезвычайной ситуации направление перемен зависит не от экономической целесообразности, а от политической конъюнктуры.

Например, последнее реальное изменение денежной системы (отмена золотого обеспечения доллара из-за демарша Франции) произошло в 1971 году не потому, что это было наилучшей идеей. Свое одностороннее решение президент Никсон озвучил вечером в воскресенье 15 августа 1971 года. Наступавший понедельник был последним сроком для ответа на запрос французского Центрального банка о выкупе первоначальных 5 миллиардов в золоте, согласно процедуре, оговоренной бреттон-вудским соглашением о послевоенной валютной системе (1944). Лондонский рынок золота начинал свою работу через несколько часов; Банк Англии ожидал решения США, чтобы сделать запрос, идентичный французскому.

Пол Уолкер был представителем небольшой группы людей[317], присутствовавших на том совещании в Кэмп-Дэвиде, где выносилось решение, и лично описал, насколько он был поражен тем, что приоритеты профессиональных политиков полностью отличаются от технических интересов Центрального банка.

Сам Пол Уолкер, как и Артур Бернс, выступал за «добровольное» соглашение с другими Центральными банками, включающее ревальвацию золота (повышение ранее установленной стоимости), а «Ричард Никсон и министр финансов Джон Коннелли желали сделать из девальвации доллара политический триумф, что было нелегко»[318]. И далее: «Отмена платежей в золотом эквиваленте представлялась мне угрожающей всей системе, на страже которой я стоял всю мою трудовую жизнь, дерзкой новой инициативой… Когда выступление было окончено, я получил хороший урок того, что могут сделать своенравные политики… Поступок господина Никсона, дополненный щегольством Коннелли на конференции в понедельник, выставило эту ситуацию триумфом и возможностью начать все заново… Даже сейчас, двадцать лет спустя, я удивляюсь»[319] — это слова Пола Уолкера о событиях, приведших к переустройству денежной системы мира.

В тот момент главной задачей Никсона было стремление представить американской публике эту ситуацию как победу в противодействии иностранному давлению. Министру финансов Коннелли выпало официально передать эту часть выступления. (Кстати, один из его любимых афоризмов — «Доллар наша валюта, но ваши проблемы».) А президент Никсон больше всего заботился о том, чтобы его личное выступление транслировалось без прерывания популярного телевизионного сериала «Бонанза» во избежание впечатления кризиса.

Идея о свободном колебании курсов валют, как альтернатива другим предложениям (например, значительному повышению цены на золото), была выдвинута академической школой Милтона Фридмана за 15 лет до этого. И нашлось несколько экономистов в администрации президента (в частности, Хендрик Хутхаккер из Совета экономических консультантов и Джордж Шульц из Департамента управления и бюджета), которых убедили его теоретические выкладки. Но наиболее веским аргументом стало то, что односторонняя отмена основного принципа бреттон-вудского соглашения исключала необходимость в проведении сложных переговоров о новом соглашении, притом что США оказались бы в оборонительной позиции.

Я рассказал об этом в качестве примера в подтверждение тому, что все изменения, которые неизбежно произойдут в угрожающей нам в ближайшее время чрезвычайной ситуации, будут приняты уже после кризиса, и, скорее всего, из политических соображений.

Лучшее, что мы можем, — это сделать выводы из уроков истории. Перспективы терры или другой формы денег мировой базисной валюты следует оперативно оценить до того, как глобальный кризис швырнет нас в другой мир. Я надеюсь, что до того, как это случится, стараниями той или иной ответственной группы — бизнесменов или политиков, которые проявят инициативу, будет сделан осознанный выбор.

В следующей главе ситуация будет рассмотрена более широко. Я покажу возможности, которые создает проект МБВ для каждого из нас, для человечества и для всей планеты, если мы пойдем по этому пути.