Будущее человечества - [6]

— Прости… Я пытался.

— Всё хорошо, пап, — прошептала девушка. — Я жива.

— Я говорю не с тобой, родная.

Через минуту яд сделал своё дело. Мозг Мари отключился.

Санти не помнил, как вышел из комнаты. У дверей караулил хозяин станции, и, взглянув на него, пилот лишь покачал головой.

— Я сожалею.

Больше он не смог выдавить из себя ни слова.

Ещё до начала процедуры, Санти в глубине души знал, что в этот раз жертву спасти не получится, слишком большие изменения S.A.T.A.N. успела произвести с мозгом. Слишком большие возможности получило на этот раз творение «Ватикана». Но пилот до последнего надеялся на чудо, и к концу процедуры даже начал молиться.

Чуда не произошло.

Напоследок Санти зашёл в ресторанный зал. Необходимо было выяснить судьбу обезьяны. Войдя внутрь, он столкнулся нос к носу со старпомом. Тот поправил свой серебряный костюм и взглянул на пилота волком.

— Что? Не удалось, да? — спросил Маркус.

— Нет, к сожалению.

— Никакого толку от вас.

— Что с Жозефиной?

— Отупела дура. Расхреначила весь бар и не может отличить водку от собственной лапы.

— Значит, кого-то всё-таки удалось вылечить… Может, по рому?

Старпом замялся и посмотрел на Санти, прищурившись. Затем махнул рукой.

— Ладно, чего уж там. Давай помянем хозяина дочку. Сейчас схожу за бутылкой.

Пока Маркус искал уцелевшую тару посреди разгромленного бара, Санти сел за столик и открыл виртуальный дисплей.

«Протокол семь. Транспорт. Специальный доступ. Санти Рафаэль».

— С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

«Пути неисповедимы».

— Пароль принят. Маршруты кораблей к вашим услугам. Что желаете узнать?

«Построй маршруты для «Алатуса» и «Апостола-13». Конечная цель — Земля, планетарная база «Ватикан». Мы возвращаемся домой».

— Выполняю поиск… С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

«Что ты несёшь? Построй маршруты для кораблей».

— С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

«Пути неисповедимы».

— Пароль принят. С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

«Какого чёрта? Отключить вербальную помощь».

— С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

— Отключить вербальную помощь! — закричал пилот на весь ресторан.

— С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

К столику подошёл старпом с бутылкой рома в руках.

— Чего кричишь, служивый?

— Я не знаю… С накопителем что-то случилось.

— Курица или рыба? — спросил старпом.

— Что?

— Вам с курицей или с рыбой? Какой напиток желаете?

Санти уставился на Маркуса и только сейчас заметил, что костюм старпома изменил цвет. Вместо серебряного пиджака появилась красная униформа.

— Что происходит…

Привкус пластика и металла. Заложило уши.

— С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».

«Кто ты?»

Мерзкий вербальный помощник исчез. Но лишь на пару секунд. Голос ещё не успел зазвучать вновь, а Санти вдруг понял, что именно он услышит.

Не стоило… Не стоило подключаться к локальной сети без поддержки «Апостола».

Впрочем, теперь уже поздно что-то менять.

— С возвращением, отец.

«Здравствуй, родная».

Александр Зарубин Кошачья работа

Тепло. Ласковое, нежное тепло пробежало по телу вместе с прикосновением человеческих рук. Тонкие пальцы скользнули по шёрстке — от ушей, потом за ушами и вниз, к хвосту. Просто мимолётная ласка. Спящий на коленях котёнок довольно замурчал, потянулся, осторожно выпустив когти. И проснулся — из далёкого солнечного сна в серую хмарь и холод яви. Это было больно, почти физически. Генетическая память — спасение и проклятье кошачьего рода. Люди ушли. Никто не знал, куда и зачем. Но кошки ещё помнили тепло рук, красоту мира — не сегодняшнего, затянутого гарью и пеплом сгоревших, пустых городов, а прежнего — зелёного и огромного. Старшие говорили: человек смотрит с небес на кошачий род и приходит во снах — почесать верных своих за ушком.

— Пресвятые человеки, на кого же вы нас покинули, — промурчал, стряхивая дрему, серый сибирский кот Мурз, третий в роду, удостоенный этого почётного имени. За брезентовым пологом палатки раздавались удары жести о жесть, лязг стали и сердитый, отрывистый мяв — отдельный штурмовой батальон просыпался после дневки. Его батальон — почти сотня битых, ободранных, облезлых после долгого марша десантно-штурмовых котяр. Неделю назад они покинули последний в этих диких краях пост цивилизации — разбитый, сиротливо смотрящий выбитыми окнами на мир посёлок, в котором сапёрам из достопочтенного клана Сибер удалось запустить человеческий энергоблок. Впереди у батальона был вольный поиск, серое небо, чёрные, перекрученные мутациями древесные стволы. И неизвестность.

— Разведка вернулась, комбат, — доложил Мурзу батальонный адъютант, по-юношески чётко вытянув в струнку уши и хвост в уставном приветствии.

— Зови сюда. Немедленно, — мурлыкнул бойцовый кот. Полог палатки откинулся, в проёме показалась оскаленная клыкастая морда. На загривке у Мурза взлетела дыбом серая шерсть, лапа вздёрнулась вверх, выпуская когти, а из глотки вырвалось утробное, боевое рычание. Нет, сейчас псы и коты были старыми союзниками по сердечному согласию, и Мурз был рад, что рядом с ним на этой миссии идёт потомок самого Джульбарса. Но инстинкт — это инстинкт, и он требовал драки.