Будущая война - [45]

***

4. К сожалению, почти не подлежит сомнению, что если в наши дни произойдет война, боевые действия авиации не ограничатся чисто военными объектами. Это тем более вероятно, что, несмотря на постоянное повышение точности воздушной бомбардировки, авиация в настоящее время гораздо более пригодна для действий против больших объектов, чем против более ограниченных и сомкнутых целей.

Каждый цивилизованный человек, если он сохранил еще чувство человеческого достоинства, теоретически осуждает воздушно-химическую войну, тем не менее она является серьезной и реальной угрозой для мирного населения. Не входя в подробности, ограничимся установлением непреложной истины, на основании которой каждое человеческое общество, независимо от провозглашаемых им идеалов и независимо от своих интересов, может успешно отстаивать их лишь с оружием в руках.

Итак, война, как и всякое явление человеческого общества, имеет свой моральный облик. Нельзя, например, отрицать, что Вудро Вильсон, объявляя войну Германии, руководствовался, кроме экономических мотивов, также моральными соображениями. Нарушение бельгийского нейтралитета вызвало в 1914 г. присоединение Великобритании и России к войне на стороне Франции. Германия неоднократно в течение 1914–1918 гг. заслуживала всеобщего морального осуждения и вследствие этого подверглась политической изоляции, так как считала, что она может безнаказанно пренебрегать человеческими законами.

Несмотря на этот урок, такие германские ученые и техники, как проф. Ганслиан и Бергенсдорф, решительно поддерживаемые руководящими кругами Третьей империи, утверждают, что химическое оружие является одним из главнейших, имеющихся в распоряжении современной стратегии, и что мощность германской химической промышленности должна обеспечить Германии не только обычный перевес над более слабыми нациями, но и «власть над миром». Ведь, стремясь оправдать (?) и обосновать химическую войну, они вместе с тем подчеркивают, как легко перейти любому химическому заводу к производству нового газа с сохранением тайны этого производства. Впрочем, они теперь также, как и в 1914 г., глубоко убеждены, что возмущение, вызванное применением подобных принципов, не будет продолжительным, в согласии с положением: «цель оправдывает средства».

Впрочем, не только Германия поддерживает подобную теорию. По мнению ген. Фрайс:

«…нет такой области, которая предсказала бы столь большие возможности в будущем, как область химической войны. В течение 1914 — 1918 гг. отравляющие вещества оказались одним из лучших боевых средств. Этого вполне достаточно, чтобы считать, что химическое оружие всегда будет применяться… Бумажные договоры и соглашения не в состоянии аннулировать этот факт»[70].

Таким образом, не следует питать никаких иллюзий. С того момента, когда Англия, США, Германия, Италия, Голландия и Швеция отказались в Женеве от применения принципа коллективной репрессии к государству, пользующемуся химическим оружием, положение вполне выяснилось. С этого времени значительно возросло количество лабораторий, в которых в настоящее время изучаются ОВ. Применение же химического оружия в соединении с авиацией угрожает всюду, с той лишь оговоркой, что ответственность за их применение будет свалена на того, кто первый проявит инициативу в этом направлении…

Проводникам этой «современной» стратегии нельзя возразить, что рекомендуемые ими методы не сулят успеха. В будущей войне несколько эскадрилий, состоящих из самолетов с грузоподъемностью во много тонн снарядов, содержащих стойкие ОВ, действительно будут в состоянии, если им удастся достигнуть цели, нарушить на продолжительное время жизнь таких больших центров, как Париж, Берлин, Рим, Лондон или Варшава. Впрочем, в этом случае принимаются во внимание не только ОВ. Сравнительно небольшие электронные и фосфорные бомбы, весящие всего лишь несколько килограммов, могут в течение нескольких секунд произвести такие пожары, погасить которые в короткое время будет почти невозможно. Кроме того, в настоящее время существуют двухтонные бомбы, которые, будучи сброшены с высоты 4 000 м, могут разрушить все объекты, находящиеся на пространстве нескольких сот метров, и произвести разрушения в глубину на несколько десятков метров.

***

5. Все эти столь многочисленные возможности, непосредственно связанные с постоянным техническим прогрессом в области авиации, являются источником чрезвычайно смелых взглядов на роль авиации в будущей войне. Так, например, Муссолини в своей речи, произнесенной в палате депутатов в июне 1927 г., занял по этому важному вопросу следующую заслуживающую серьезного внимания позицию:

«Необходимо, чтобы наша авиация, в которую я верю все больше и больше, была столь многочисленна и мощна, чтобы шум ее моторов заглушил все другие шумы на всем полуострове и чтобы размах ее крыльев закрыл солнце над всей нашей землей. Достигнув этой цели, мы сможем завтра, т. е. между 1935 и 1940 гг., когда Европа дойдет до нового поворота в истории, заставить других выслушать нас и признать наши права»…

О том, что эти слова не были лишь пустой фразеологией, несмотря на заключающееся в них явное преувеличение, свидетельствует исключительное развитие итальянской авиации и ее мировые рекорды. Среди этих последних происходивший в 1933 г. итальянский перелет Рим — Чикаго, Нью-Йорк — Рим, в котором участвовали с полным успехом 24 гидросамолета и 100 чел. экипажа, имеет весьма серьезное военное значение.