Будущая Ева [Ева будущего] - [96]

А в это время «длинный луч света» скользил по нагому телу позировавшей, словно следуя за ледяными ладонями ваятельницы; «она как будто бы рисовала светом».

— Так что же? — спросил Эдисон.

— Так вот что! — отвечал лорд Эвальд. — Судя по первому голосу Гадали, такому дальнему, эта миссис Эни Сована, должно быть, прелюбопытная особа!

— Ну-ну! — сказал Эдисон. — Как вижу, вы немало размышляли вечерами у себя в коттедже и попытались самостоятельно проникнуть в суть дела. Хорошо. Уверен, частично вы догадываетесь, в чем тут тайна; но кто мог бы вообразить, какое случайное и в то же время из ряда вон выходящее обстоятельство позволило мне завладеть этой тайной! Вот доказательство тому, что ищущие обрящут.

Вы помните, не правда ли, историю некоего Эдварда Андерсона, которую я рассказывал вам там внизу? То, что вы хотите узнать от меня, — всего лишь окончание истории; вот оно.

Эдисон задумался на миг, потом продолжал:

— Разорение и самоубийство мужа потрясли миссис Андерсон, она внезапно оказалась без крова, даже без хлеба, а у нее было двое детей, десяти и двенадцати лет; и теперь они могли рассчитывать лишь на весьма сомнительное милосердие нескольких банальных знакомых из мира коммерции; все это привело к тому, что она захворала и недуг обрек ее на полное бездействие, это был сильнейший невроз, один из тех, что признаны неизлечимыми, — она впала в летаргический сон.

Я уже говорил вам, как ценю характер этой женщины и — прошу понять меня верно, милорд, — ее разум… А потому, к счастью для себя, я догадался прийти на помощь обездоленной — как некогда вы пришли на помощь мне! — и во имя давней дружбы, которую несчастье еще упрочило, я поместил обоих детей в лучшие учебные заведения и принял меры, дабы защитить их мать от нищеты.

Прошло немало времени.

Я не часто наведывался к болящей, но при посещении не раз имел случай наблюдать, как протекают эти странные и упорные приступы сна, во время которых она разговаривала и отвечала мне, не открывая глаз. В настоящее время описано немало случаев летаргического сна; известно, что некоторые лица пребывали в гаком состоянии по три месяца кряду, не принимая никакой пищи. В конце концов (ибо я одарен, насколько могу судить, достаточно развитой восприимчивостью), я задумался над тем, не удастся ли мне исцелить странный недуг миссис ЭниАндерсон.

При этом имени, которое изобретатель подчеркнул интонацией, лорд Эвальд невольно вздрогнул от удивления.

— Исцелить? — пробормотал он. — Уж, пожалуй, преобразить, не так ли?

— Возможно, — продолжал Эдисон. — О, в тот вечер, когда мисс Алисия Клери после внушения, длившегося меньше часа, впала в гипнотический сон, я заметил, по вашему спокойствию, что вы наслышаны о новейших опытах, проводившихся самыми видными нашими специалистами в этой области. Этими опытами доказано, что Магнетизм как Наука — и древняя, и недавняя одновременно — бесспорная и позитивная реальность, и существование нервных флюидов такая же очевидность, как существование флюидов электрических.

Так вот, сам толком не помню почему, но только мне пришло в голову прибегнуть к магнетическому воздействию в надежде, что хотя бы оно облегчит страдания несчастной! Я рассчитывал, что с помощью магнетизма мне удастся избавить ее от неодолимого недуга — от телесного оцепенения. Я изучил самые надежные методы; затем применил их и, призвав на помощь все свое терпение, два месяца подряд почти ежедневно проводил сеансы. И вот внезапно после явлений обычного порядка стали наблюдаться совсем другие явления — малопонятные покуда с точки зрения Науки, но она найдет им объяснения не сегодня-завтра: во время глубокого летаргического сна у больной возникли периоды ясновидения, абсолютно загадочные.

И тут миссис Эни Андерсон стала моей тайной. Поскольку она пребывала в состоянии напряженного и сверхвосприимчивого оцепенения, мне удалось быстро развить одно свойство, присущее мне от природы, — свойство передавать свою волю на расстоянии; я развил его до предела и теперь ощущаю, что в состоянии посылать нервные импульсы настолько действенные, что могу оказывать почти неограниченное влияние на некоторые натуры и притом всего за несколько — не дней, о нет! — часов. И вот мне удалось установить настолько изощренную связь с необыкновенной сновидицей, что, зарядив магнетическим флюидом два железных кольца, собственноручно мною выкованных из одного и того же слитка (разве это не из области магии в чистом виде?), я вручил одно миссис Андерсон — вернее, Соване, — другое взял себе, и теперь достаточно, чтобы мы оба надели эти кольца, и она тут же не только испытывает воздействие моей воли, но как бы оказывается — духовно, магнетически и воистину — рядом со мною, понимает меня и повинуется мне, даже если ее тело, погруженное в сон, находится за двадцать миль от меня. Она и во сне держит в руке телефонную трубку, и в ответ на мои слова, которые мне довольно произнести шепотом, я услышу ее голос. Сколько раз мы с нею беседовали так, пренебрегая пространством на вполне научной основе!

Я только что сказал — Сована. Вы, верно, помните: ясновидицы по большей части в конце концов начинают говорить о