Будьте моим мужем - [38]
— А чубатый хлыщ на красной "Тойоте" тоже мил тебе? Или с ним ты из спортивного интереса?
Словно рыба, выброшенная на берег, я открываю и закрываю рот, не в состоянии сообразить, о каком чубатом хлыще идет речь. Гордость шепчет: "Развернись и топай отсюда!" Здравый смысл подсказывает: "Этому человеку ты слишком многим обязана, чтобы хамить и брыкаться!" А сердце — глупое, неразумное — так и тянется успокоить его единственным известным мне способом — обнять, погладить по волосам, поцеловать… Нет-нет! Ни в коем случае!
— Павел Алексеевич, заказчик нервничает уже! — симпатичный молоденький паренек в такой же, как у моего Кирилла футболке с названием магазина на груди с улыбкой заглядывает в кабинет и шепотом добавляет. — Две чашки кофе вылакал…
— Вадим, веди его сюда!
Понимая, что аудиенция окончена, я разворачиваюсь и молча выхожу из кабинета, так и не объяснив, что Антон (другого хлыща рядом со мной и быть не могло!) — журналист, что он просто статью пишет о приемной семье. А за спиной, там где стоит Павел, царит леденящая душу тишина…
… — Эмма, привет! — голос Антона такой радостный, такой воодушевленный, что сразу же становится ясно, как он рад слышать меня. — Прости, немного подзадержался со статьей! Просто фотограф долго фотки обрабатывал! Как насчет, встретиться завтра? Часиков в семь вечера?
— Привет, Антон! Не знаю. Завтра мне детей не с кем оставить будет. Если только с ними пойти…
Антона явно не устраивает мое предложение, потому что он начинает выдумывать, куда бы пристроить моих ребят:
— Пусть старший сын посидит!
— Он подрабатывает. Приходит поздно и уставший.
— Бабушка?
— Бабушка сегодня уехала на дачу в деревню. Ты можешь к нам домой приехать…
И, судя по напряженной тишине на том конце трубки, я не ошиблась, когда решила, будто Антон не желает контактировать с детьми.
— Э-э, нет, Эмма! Это для меня неудобно как-то… Давай, послезавтра тогда? Сможешь? Фотки, кстати, хорошие получились. Игорек, наш фотограф, настоящий профи своего дела! Тебе скину на флешку — будет память!
Фотки — это, конечно, заманчиво! Хотелось бы иметь профессиональные, настоящие, где мои малявки нарядные, красивые, причесанные, да со светом, специально выставленным… А Игорек нас несколько дней назад часа три мучил — сядьте так, посмотрите сюда, ногу — туда, руку — сюда, голову налево! Наверное, действительно, сумел сделать что-то потрясающее. Я просто не могла отказаться от этих фотографий. И хоть поведение Антона меня несколько настораживало, я понимала, что он и не обязан общаться с моими детьми, и даже просто, в принципе, любить детей не обязан. Поэтому и согласилась:
— Ладно. Давай послезавтра.
… - Мам, ты не будешь ругаться? — заискивающий взгляд, приподнятая будто в изумлении правая бровь и сложенные в замок на груди руки, сразу сказалт мне о том, что Кирилл переживает, а значит, случилось что-то из ряда вон, иначе бы он ни за что не признался. — Тут такое дело…
— Не знаю пока, буду или нет. Говори, как есть! — замираю, вытирая друг об друга ладони, испачканные в котлетном фарше.
— Дядя Паша дал мне покататься велик трюковой. Но нет-нет, не навсегда, на время дал — это один из отбракованных, который он оставил для тест-драйвов, ну, чтобы клиеты могли попробовать, погонять у нас в магазинном дворе! Правда, я на нем и не ездил еще. Потому что босс разрешает только в "Вымпеле" гонять!
— Что такое "Вымпел"?
— Как что? Школа спортивная, где велотреки есть.
— Та-ак, я смотрю, вы с "дядей Пашей", с "боссом" твоим, уже все без меня решили! Что ты хочешь от меня услышать?
— Босс сказал, что все переиграет, если я тебе не расскажу…
— А! Вон оно что! А так бы ты, конечно, ни за что не сказал!
— Не знаю. Так ты разрешаешь?
— Нет.
— Почему?
— А если ты сломаешь его велик? Покупать будем и возвращать? А если ты убьешься там, шею себе сломаешь?
— Мам! Там шлем выдают, защиту! Там тренер следит за всеми. Кстати, дядя Паша…
— Знаешь что! Знаешь что, Кирюша! Дядя Паша слишком много на себя берет!
В запале я набрала "дядин Пашин" номер, подогреваемая злостью из-за утреннего происшествия, особенно из-за предположения Логвинова о моем развязном поведении, о ветренности и легкодоступности, иначе как еще расценить эту фразочку о спортивном интересе? И еще не придумав, что именно буду ему сейчас говорить, услыхала в трубке отрывистое:
— Да, Эмма! Я тебя слушаю.
— Эт-то что за самоуправство такое? Нет, я, конечно, понимаю, что мы многим тебе обязаны. Но я не соглашалась на то, чтобы Кирилл занимался, ездил на этом велике! А если с ним что-то случиться? Кто виноват будет?
— Мам, пожалуйста, не надо, — умолял, цепляясь за мобильник у моего уха, пытаясь вырвать его, Кирилл.
— Эмма, что у вас там происходит? — слышалось из трубки, которая то приближалась к уху, то вновь удалялась, вырываемая Кириллом.
— Прекрати это, зараза! Отпусти немедленно! Накажу, засранца!
Но Кирилл не отступал, наоборот, выхватил телефон, а я, не желая отдавать, ухватилась за него тоже… Мобильник, как кусок мокрого мыла в ванной, буквально выпрыгнул из рук, подлетел вверх и ме-едленно упал на пол. Так медленно, что я успела взглядом запечатлеть его полет, но поймать не успела… А вот приземлился несчастный гаджет очень быстро, и со страшным звуком — этаким "кратц!" на весь дом!
Рождественский подарок для моих читателей! Верите ли вы в сказки? Верите ли, если вам уже не семнадцать и даже не двадцать два? Верите ли, если каждый день происходит ровно то же, что было позавчера и даже вчера, и даже неделю тому назад? Верите ли, если выросли дети и страшно достать из-под кровати простые напольные весы? Верьте! А впрочем… Не верьте! Даже если верить не будете, они все равно иногда случаются! И я очень-очень хочу, чтобы в этом году с каждой из вас такое вот чудо произошло…
Деньги, деньги, деньги… В конечном итоге, все в нашей жизни упирается в них, и только в них… Хочешь квартиру? Давай деньги! В моем случае квартира равнозначна жизни, в принципе. Каждый день в ночлежке для алкоголиков и наркоманов, в которую превратился дом моих родителей, может закончиться смертью. И не только моей, но, что еще хуже, смертью моей мамы или племянницы. Но я же смогу! Я заработаю! У меня терпение — ого-го! И это небритое чудовище потерплю! Месяц всего! Деньги-то мне предложили нешуточные — полгода можно не работать! А я еще собиралась просить начальство в отпуск меня не отправлять, чтобы подзаработать.
— И что, по вашему мнению, случилось со мной во время последнего выступления? — Тебя вычерпали. Опустошили. И если подобное будет повторяться, тебя надолго не хватит. — Опустошили? — звучало странно и неправдоподобно. — Силы выпили, что ли? Как вампиры? — Типа того. Можешь смеяться, но поверь мне, я знаю, о чем говорю. — Ну, ладно, допустим. И что же мне сделать, чтобы этого избежать? В чем мое лекарство? — В женщине. Что? Я подумал, что ослышался. В какой женщине? В проститутке что ли? Или в экстрасенсе каком-нибудь, вроде Таисии? — У меня есть Таисия. — Она — твой щит.
В жизни столько нестоящих внимания миражей и иллюзий, что, гоняясь за ними, рискуешь не заметить и упустить настоящий оазис, стоящий твоих ожиданий, надежд и грёз…
У всех есть секреты. Но не такие, как у Уоттса. Катрин Колб нашла прекрасное отвлечение от своей почти что полностью уединенной жизни:виртуальную анонимную переписку с человеком, которого она знает только как Уоттса. Умный, загадочный и с ненасытным сексуальным аппетитом, он начинает вытягивать Катрин из ее тщательно охраняемого мира, искушая своими словами – иногда откровенными, иногда просто-напросто соблазняющими ... "Вам следует удовлетворять свое любопытство, особенно в чем-то запретном". Уоттс настаивает на приватности.
Скайлар Никсон — двадцатисемилетняя несостоявшаяся актриса без «Плана Б». После того как унизительный опыт на реалити-шоу уничтожил то, что осталось от мечты ее детства, она возвращается в свой родной город без денег, без диплома и с уверенностью, что она просто посмешище — восходящая звезда из маленького городка, которая не смогла покорить большой город. Когда она сталкивается с бывшим одноклассником, Себастьяном Прайсом, она не может поверить, что это сексуальное тело и точеный подбородок принадлежат застенчивому, нервному отшельнику, которого она знала десять лет назад.
Однажды летом Диего, гостя у матери в Ростове-на-Дону, знакомится с Ларой – девушкой-солнышком, нежной и взбалмошной. Искра между ними пробегает сразу, но Лара еще подросток, и Диего не может дать волю чувствам. Пожив какое-то время в Испании и закрутив роман с темпераментной испанкой, он возвращается в Россию в тот самый день, когда подросшая Лара должна выйти замуж за другого…
Всю жизнь Лорен Грэм ждала, что с ней вот-вот случится что-то особенное. Она не знала, что именно, просто знала, что однажды ей повезет. Но ей пришлось жестоко разочароваться. Поэтому после измены мужа и развода она отправляется на поиски чего-то самого обычного и устраивается официанткой в байкерский бар городка Карнэл. Идеально: обычная работа в обычном баре в самой глуши. А потом появляется Тейтум Джексон, совладелец бара. Он бросает всего лишь один взгляд на великолепную Лорен и не желает иметь с ней никаких дел.
Любовь была моей слабостью. В свете истины ничего не скроешь. Дерек зажег искру в моем сердце, подарил надежду на любовь, которую я уже не ожидала найти. Тем не менее, нашей связи не хватало элемента, способного ее разжечь. Ослабленные обидой, наши отношения развалились под тяжестью лжи, медленно превращаясь в пепел. Ради него я принесла себя в жертву и поплатилась за это. К тому моменту, как Брендон вошел в мою жизнь, тоска льдом сковала мое сердце. Но судьба не закончила со мной. Его кристально-голубые глаза и нежные прикосновения возродили желание, замершее глубоко внутри.