Будем жить, ребята! - [4]

И только я себя в этом убедил, как на мой вызов отозвался Герман Бурков. С Германом мы учились в одной школе. Потом жизнь нас разбросала по стране. Но где-то год назад я случайно встретил его в Питере. Оказалось, что у Геры здесь теперь родственники со стороны жены. Тогда же мы и обменялись контактами. И вот "аллё" от Германа я и услышал.

— Это Алексей Короленко, — на всякий случай представился я.

— Лёха? Ты? — удивился старый друг. — А ты где?

Хотел я было сказать, что в глубокой заднице, но сдержался. В двух словах пояснил ситуацию, прислушиваясь к тому шуму, что шел фоном нашему разговору с Германом.

— А у тебя там что такое? — наконец не выдержал я и поинтересовался.

— Мы здесь в метро застряли, — начал пояснять Бурков.

Если в двух словах, то приехали Герман с женой навестить родителей. У тех какой-то юбилей намечался. За покупками отправились дружно в один из супермаркетов. Но тёща у Германа оказалась дамой прижимистой. Такси брать не захотела. Своей машины у родни не было. Вот и потащились дружно с пакетами в метро.

— Мы как раз из вагона вышли, а тут тряхнуло. Народ паниковать начал, — рассказывал Герман, периодически на что-то отвлекаясь. Мне показалось, что рядом с ним всхлипывала женщина. — Эскалатор вахтер сразу тормознул, но народ ломанулся своим ходом на выход. А у Дарьи истерика случилась.

Дашу, жену Германа, я видел все один раз, но по рассказам друга она особа довольно уравновешенная. И такая истерика стала полной неожиданностью для Буркова.

— Лёха, прикинь, тут все бабы как взбесились. Я свою ремнем к поручню привязал.

— Что ты сделал? — не поверил я. История, рассказываемая Германом, оказалась настолько невероятной, что я позабыл о том, что сам сижу в яме глубоко под землей.

— Часть народа, которая побежала к выходу, затаптывала друг друга. Но даже покалеченные все ушли. Только к нам с помощью никто так и не спустился, хотя прошло полтора часа, — завершил свою историю Герман.

— Бли-и-н, — только и смог я сказать в ответ. — Гер, ты там не спеши наружу выбираться. Дождись МЧСников или еще кого-то, — дал я напоследок совет.

— Созвонимся через час. Я запомнил, где тебя искать, — заверил Герман и отключился.

Я же еще какое-то время сидел в оцепенении. Покричал, набрал номер Игоря, затем мамин и отключил телефон. Если мне здесь сидеть долго, то лучше поберечь зарядку. Включу через час, как и договаривались с Германом. Пока же решил заняться собой. Лодыжка болела. Но перелома точно не было. Нужно бы тугую повязку из чего-то изобразить. Заодно и посмотреть, что там у Юрки в рюкзаке есть, а чего нет.

Не было самого главного — веревки и, соответственно, моей надежды выбраться наружу. Зато я обнаружил свитер, запасные носки, футболку, пачку печенья, литровую бутылку воды и мини-аптечку в боковом кармане. Сам я в этом вопросе проявил полную беспечность и ничего из медикаментов брать не стал, поскольку планировал недолгий отдых на природе. У Юрки тоже было немного лекарств. Но тот же анальгин в моей ситуации вполне мог помочь.

При свете фонаря я туго перебинтовал ногу, и на этом медицинская помощь самому себе закончилась. А дальше я начал утепляться, напяливая все, что имел. Для начала пришлось снять штаны и поддеть под них трико. Затем нацепил Юркин свитер и уже после свою куртку. Из рюкзаков я вынул все вещи, сложив их в рядок у стеночки. На сами же рюкзаки я и уселся. Хотя пока мне не было холодно. Даже, наоборот, жарковато. Ото всех этих телодвижений я разогрелся. Только ждать помощи мне предстояло неизвестно сколько времени. То самое время я отслеживал по наручным часам, экономя батарейку мобильника. Но спустя оговоренное время связался с Германом.

— Лёха, здесь что-то непонятное… — в голосе друга явно присутствовали истерические нотки.

С трудом мне удалось понять, что тесть, оставив на попечение Германа жену и Дашу отправился с группой мужчин на выход из метро. Вначале связь он поддерживал и вдруг внезапно замолк. Последняя его фраза была о том, что на небе сверкает фиолетовая вспышка.

— Тёща рыдает, Дашка рвется куда-то идти и что-то делать, — пересказывал Герман тот дурдом, что творился. — Рядом с нами еще такое семейство. И два мужика тетку с трудом удерживают на месте. Никто понять не может, отчего у всех женщин разом случился схожий припадок.

Следующий сеанс связи мы назначили через три часа. Я к тому времени успел вздремнуть и прокопать ледорубом в дальнем от себя углу туалетную ямку.

— Тёща ушла, — первое, что сообщил мне Герман, когда мы связались. — Дашку держу на привязи. Истерит, но уже никуда не рвется.

— Много там у вас народа? — поинтересовался я.

— На станции изначально было человек триста или больше, — начал прикидывать вслух Герман. — Сейчас четверть от того числа. Остались самые трусливые.

— Эй! Ты не трусливый, а умный, — подбодрил я друга.

— Дашка плачет, пытается мать вызвонить на телефоне. И здесь все такие, — продолжил комментировать обстановку Герман.

— Сиди и не суйся наружу. Рано или поздно то природное явление исчезнет, — продолжал я советовать.

— Леш, у нас с собой сумки, полные жратвы, электричество, комфортабельное укрытие, а ты где-то в сырой яме сидишь. Кому и кого успокаивать? — вздохнул Герман.