Будем как боги - [3]

– И Вам не хворать, – кивнул посыльный, спрыгивая со ступеней крыльца на глайдер. – Кстати, мы с Вами еще встретимся, если Вы примете предложение.

«Предложение?» – Тед провел взглядом удаляющегося курьера, и поспешил в дом – ему не терпелось узнать, что новенького придумал Гарри. Он всегда был таким фантазером… порой это подводило его под монастырь, как в случае с Ройзельманом, но, в целом, оправдывало себя.

⁂

Январь 2026 год

Борис Койн был доволен собой.

Родители Бориса были стоматологами. Они всегда стремились дать сыну главное в жизни, с их точки зрения – хорошее образование. А Боря любил своих папу и маму, старался их не огорчать, потому учился прилежно, прямо скажем, от души.

Учиться хотелось не всегда. Иногда его тянуло к другим ребятам, в компанию. Но Боря делал над собой усилие – и возвращался к наукам, особенно к своим любимым – биологии и химии. Химия и биология давались ему легко.

После школы его звезда засияла ярче. Сначала бакалаврат и пре-мед в Университете Нью-Гемпшира, сданные с первого раза на очень высокий балл. Потом медицинская школа со стипендией. Затем резидентура. Но еще в медицинской школе его заметила одна из солидных, уважаемых корпораций – «Вита Нова», основанная выходцем из Европы Гарри Фишером.

Фишер был уникален – поднявшись с самого низа, он основал транснациональную корпорацию «Фишер групп», привлек на свою сторону опального гения, Льва Ройзельмана, но дал ему чересчур много свободы. В результате Ройзельман едва не подвел Фишера под монастырь, а «Фишер групп» обанкротилась. После такого удара другой бы уже не поднялся, но не Фишер.

А Гарри Фишера это не сломило, хоть и подорвало ему здоровье. Он из пепла возродил свою компанию, и, уже под новым названием, она отвоевала свой сегмент на рынке кибернетического протезирования и сложной генно-инженерной фармакологии. В частности – структурных наноботов, разработкой которых как раз и увлекся Борис.

Боря рассчитывал привлечь внимание босса, даром, что их разделяло много ступеней пирамиды «Вита Нова». Борис Койн находился в самом низу. Гарри Фишер – на сияющей вершине. Их объединяла разве что принадлежность к почетному обществу «Стигма-три», бессменным Президентом которого являлся как раз Фишер.

Борис не пытался как-то рекламировать себя. Он работал, пытаясь привлечь внимание своими успехами, при этом зная, что его достижения буквально пожирало его непосредственное начальство. Но он верно оценил своего работодателя. С Фишером он даже не встречался, но, в один прекрасный день, его бывший непосредственный руководитель оказался его подчиненным. Продлилось это, правда, недолго – Борису выделили собственную лабораторию и собственный фронт работ.

Весьма интересный фронт работ, между прочим.

Борис был ученым, и никогда, действительно, не задумывался над этической стороной того, что делает. Он, как доктор Франкенштейн на наноуровне, созидал жизнь из мертвых частей. Борис строил наноботов – квазиживые организмы, выполняющие определенную функцию. Его шедевром был разработанный «Вита нова» «убийца зубных щеток» – нанофаг, живущий в ротовой полости и очищающий ее от остатков еды.

Крохотный прожорливый робот с нехитрым именем TBK стал триумфом; вместе с тем, Борис постоянно его совершенствовал.

За TBK последовали другие, например, наноботы, очищающие вдыхаемый воздух. Гадости в воздухе мегаполиса хватало, и «модельный ряд» этих крохотных помощников респиратора постоянно расширялся.

С TBK началась еще одна история, которой суждено было закончиться очень плохо.

Это выглядело как невинный эксперимент – создание кариозного вируса, способного преодолеть защиту «убийцы зубных щеток». Борис, конечно, справился. Потом образец «супер-кариеса» куда-то исчез, а через какое-то время инфекция стала распространяться в штатах «ржавого пояса». Пришлось дорабатывать TBK под новые реалии.

Если бы Борис задумывался о моральных аспектах своей деятельности, возможно, он бы задался вопросом, как связаны между собой пропажа его наработок и внезапно вспыхнувшая квазиэпидемия.

Остолопом Койн не был, и прекрасно понимал, что это не совпадение. Но ему было все равно. Новая версия TBK защищала и от этой напасти. А его труд хорошо оплачивался.

Рыбка заглотила наживку. Очень осторожно Борису стали давать новые задания. Разработать («в целях эксперимента») вирус, устойчивый к какому-то антивирусному препарату. А потом доработать сам препарат для борьбы с этим новым вирусом. Или создать более эффективный. Или нового нанобота – убийцу для этого вируса. Сначала сделать яд, потом противоядие.

За новостями Борис не следил, но, если бы даже узнал, что некоторые из его разработок убивали людей, не особо удивился бы – мало ли что? Жизнь – это большая лотерея. Кто-то вытянул несчастливый билет…

К тому же у Бориса хватало других поводов для беспокойства. Работа была, фактически, его жизнью, и часов досуга было не так много. Потому проводить этот досуг Борис желал с максимальной эффективностью. С максимальным выбросом адреналина.

Он стал играть, и иногда проигрывал довольно много. Еще он решил отомстить за унижения школьных лет, и соблазнил отвергавших его одноклассниц – так, ради мести, не считаясь ни с тратами, ни с их общественным и семейным положением. Просто потому, что имел такую возможность.