Будем как боги - [27]

– Наш Борис – гениальный ученый, – ответил Майкл, разливая виски.

– Он скоро Нобелевскую премию получит, – сообщил «по секрету всему свету» Клей.

– Да ну, – отмахнулся Борис.

Несмотря на веселое времяпрепровождение, он так и не смог избавиться от какой-то смутной тревоги. Вчера вечером они занимались любовью с Дорис четыре часа к ряду, но даже это его не успокоило.

– Ух, класс! – обрадовалась Дорис. – Круто! Живешь в особняке, похожем на замок Франкенштейна, занимаешься наукой… ты трупы, случайно, не оживляешь?

– Н-не совсем, – невпопад ответил Борис. – Скорее, наоборот.

– Убиваешь живых? – фыркнул Клей. – Ни за что не поверю. Ты для этого выглядишь слишком безобидно.

– Так и задумано, – попытался придать себе загадочности Борис. – Ученые – они такие. На вид безобидные, а копни вглубь, и у каждого окажется в шкафу дюжина скелетов. Для человека, который не в теме, пробирка с ядом или смертельным вирусом выглядит точно так же, как пробирка с лекарством или противоя…

– Эй, мужик, что с тобой? – спросил Марк.

– Чувак, ты побледнел, – добавил Клей, а перед внутренним взором Бориса возник образ из его сна – странное и страшное существо с головой в виде вириона Януса-2, говорящее ему:

– ТЫ ПЕРЕПУТАЛ ПРОБИРКИ!

Все его личные пробирки были немаркированными, но он прекрасно знал, где что – по расположению, по внешнему виду содержимого. Но незадолго до разговора с Гарри он, после долгих колебаний, поставил одну-единственную пробирку с Янус-2 среди тех, в которых содержалось Янус-ДНК.

Просто потому, что этот препарат, по идее, должен был стать более эффективной версией именно Янус-ДНК.

А если нет?

– Блин, – сказал Борис, стараясь придать своему голосу как можно больше спокойствия и равнодушия. – Я кое-что забыл на работе. Не то, чтобы это было важно, но…

– Когда доктор говорит что-то подобное во время операции, это повод встревожиться, – заметил Клей. – А уж если такое говорит ученый…

– А у меня сегодня родинка зачесалась, – тихо сказал Майкл. – И припухла чуть-чуть.

– Не дури, – пихнул его локтем Клей. – Ты меня пугаешь.

– Народ, – взмолился Борис, – хватит подкалывать! У меня там регистрационный прибор не выключенный остался. Он, знаете, сколько за выходные электричества натянет? А платить мне из своего кармана.

– Ты ж у нас миллионер, – хихикнул Марк.

Это было почти правдой – инвестфонд, которым управляли Марк и Клэй, не только погасил на два месяца вперед платежи Бориса по дому, но и рассчитался с его многочисленными кредиторами. Вот лафа! И тут такое…

– …а экономить все равно надо, – ответил Борис. – Ладно, смотрите, девочку не обижайте. Я скоро вернусь.

И вскочил из-за стола, но затем, стараясь не торопиться, побрел в сторону стоянки каршеринговых авто.

– Ты чего человека пугаешь? – донесся до него голос Клея. – Какая еще, к черту, родинка?

– А что я могу сделать? – оправдывался Марк. – Она со вчера еще надулась и болит…

…лишь отъехав от ресторана подальше, Борис позволил себе набрать скорость. Машину он взял по поддельному кьюар-коду, потому не боялся нарушать правила. Главное – успеть побыстрее. Чтобы успокоиться, чтобы понять, что все хорошо…

– От смерти не убежишь, – заметил хорошо знакомый голос, и Борис, скосив взгляд, увидел на «месте мертвеца» существо, ранее уже виденное им во сне. – Инкубационный период у Януса-2 – три дня. Ты вколол себе дозу третьего, вот и считай….

– Тебя здесь нет, – буркнул Борис, вжимая педаль газа в пол и стараясь не смотреть на видение. – Ты – плод моего воображения…

– А это важно? – уточнил вирионоголовый. – Если твой мозг преподносит тебе такие глюки, то, либо ты принял какую-то сильнодействующую дурь, либо твои синаптические связи пошли вразнос. Так что давай знакомиться. Меня зовут Лев Ройзельман. А тебя – покойный Борис Койн.

И попутчик, с неожиданным проворством, схватил костистыми руками за руль машины Бориса и резко повернул его в свою сторону.

Последнее, что увидел Борис, был приближающийся фонарный столб.

⁂

Шестое июня 2026 год

Прием был окончен. Гости расходились. Ушел и Тед.

Спустившись с палубы, он, однако, не пошел к себе в каюту, а двинулся в направлении кормы. Вскоре он оказался на балкончике, нависавшем над кильватерной струёй, оставляемой тримараном. Здесь он достал сигареты и закурил, а потом, положив в карман пачку, извлек из другого кармана странное устройство – тонкопленочный экран с присоединенным к нему полупрозрачным лепестком, напоминавшим старые радары ПВО.

Коснувшись экрана пальцем, Тед нарисовал на нем замысловатую фигуру. Экран засветился. Тед приложил его к уху и чуть подождал.

– Здравствуй, доча, – сказал он после ожидания. – Да, празднуем. Да, все, как я и говорил. Я зачем звоню: помнишь те акции, что мы купили? «Эрбас» и «Финнкантьери», да-да. Надо продавать. Да с любым, но главное – избавиться за пять дней. «Эрбас» в первую очередь. Да.

Он помолчал, потом продолжил:

– Да, у меня. Конечно, могу! Боб видит нас на Марин трафик? Ага. Мы идем к Бермудам. Можно там. Но займитесь акциями. Это очень важно. Отдавайте их по любой цене. Я тебя тоже. Пока.

Тед успел спрятать странный коммуникатор в карман, и даже сделать пару затяжек, прежде, чем на балкончике появилась