Будь со мной - [36]

— Эй, Шеннон, останься со мной. — Он дотронулся до ее обнаженного бедра. — Я уже спрашивал, не бил ли тебя муж, и ты ответила, что нет. Ты сказала неправду?

Шеннон выпрямилась и подобрала с пола купальник.

— Давай оденемся, потом поговорим, — бросила она.

Тони надел шорты. Шеннон завязывала купальник на шее с преувеличенной аккуратностью, все время глядя в пол. Волосы закрыли ее лицо. Но когда Тони уже отчаялся получить ответ, она отбросила волосы назад и заговорила:

— Я сказала тебе правду. Нолан никогда не поднимал на меня руку. Но кое-что я должна тебе рассказать, чтобы ты понял, почему мне так трудно принимать помощь. Меня воспитали в убеждении, что брак — это навсегда.

Тони предчувствовал, что к концу разговора ему захочется вытрясти из Нолана Кроуфорда душу, хотя этого типа уже нет в живых.

Шеннон сняла с волос кораллово-красный лепесток и растерла его:

— Жизнь с Ноланом не была безоблачной. Но могла ли я уйти от человека только потому, что ему не нравилось, как я развешиваю вещи в гардеробе? Знаешь ли ты, как люди смеялись надо мной, потому что меня огорчал запрет работать? Так распорядился Нолан. Он говорил, что хочет, чтобы мы проводили больше времени вместе. Кроме того, он препятствовал любым моим контактам с людьми. В конце концов я потеряла связь с моими друзьями.

Ему было знакомо ужасное чувство оторванности от мира. Тем не менее Тони не мог не признать, что стремление его отца обеспечить безопасность своим детям отличалось от эгоистичного давления мужа на жену. В его душе закипала ярость.

— Потом я забеременела, — продолжала Шеннон. — Разойтись с Ноланом стало еще труднее.

Чувствуя себя совершенно беспомощным и от этого еще больше злясь, Тони протянул ей очки. Она слабо улыбнулась, надела очки, и это словно придало ей сил.

— Колби было чуть больше года, когда у него поднялась температура. Я была с ним одна. Нолан всегда сам ходил с нами к врачу, постоянно повторял, чтобы я не беспокоилась о таких вещах, как медицинская страховка. Тот день подтолкнул меня к принятию решения. Я должна была позаботиться о сыне.

Тони пытался согреть ее холодные руки.

— Оглядываясь назад, я вижу множество признаков. Компьютер и сотовый телефон Нолана были на пароле. Если я спрашивала, кто звонит, он считал это вторжением в его личные дела. Но я хотела узнать побольше о его финансовом положении. Мне необходимо было удостовериться, что в случае нашего развода будущее сына будет обеспечено… Я сумела разгадать пароль его компьютера.

— Так это ты уличила Нолана в мошенничестве?

Боже праведный, какая сила духа нужна, чтобы изобличить собственного мужа?!

— Это было невероятно трудно, но я предоставила полиции факты. Нолан ограбил столько людей, что я не могла молчать. Его родители внесли залог, и Нолана выпустили до суда. Меня никто не предупредил… Когда он вошел в дом, у него в руках был пистолет.

— Боже мой, Шеннон! Я знал, что он покончил с собой, но не предполагал, что ты была при этом. Мне очень жаль.

— Это еще не все. Пресса не узнала всего. — Шеннон выпрямилась. — Нолан заявил, что убьет Колби, потом меня, потом себя.

Она замолчала. На лбу Тони выступил пот. Он обнял ее за плечи и притянул к себе. Шеннон дрожала, однако нашла в себе силы продолжить.

— В этот момент к дому подъехали его родители. — Она вздрогнула, ее лицо болезненно исказилось. — Нолан понял, что у него нет времени осуществить задуманное. Он заперся у себя в кабинете и только потом спустил курок.

— Шеннон… — Тони готов был задохнуться от ужаса, но ради Шеннон держался спокойно. — Мне не хватает слов, чтобы утешить тебя. Ты прошла через ад…

— Я не сказала свекру и свекрови, что он собирался сделать. Они потеряли сына. Я не могла причинить им новую боль.

Глаза Шеннон были полны слез и отчаяния. Тони поцеловал ее в лоб, потом прижал к груди:

— Ты благородно поступила, хотя он этого не заслужил.

— Я это сделала не ради него. Что бы там ни было, Нолан — отец моего ребенка. — Она обняла Тони. — Колби придется жить с сознанием, что его отец был мошенником, но будь я проклята, если позволю сыну узнать, что собственный отец хотел лишить его жизни.

— Ты отважно боролась за сына. — Тони погладил ее по спине. — Ты — хорошая мать и сильная женщина.

Шеннон разбудила в нем воспоминания детства. Как мама, когда они бежали с Сан-Ринальдо, закутала его в серебристый плед и сказала, что этот плед его защитит. И оказалась права. Вот только ее этот плед защитить не смог…

Шеннон вытерла глаза:

— Слава богу, мне встретился Вернон. Я продала все, что у нас было, даже мое пианино, чтобы заплатить долги Нолана. Денег нам не хватало. Мы были на грани нищеты, когда Вернон нанял меня. Все остальные обращались со мной как с парией. Даже родители Нолана не захотели иметь с нами дело. Многие считали, что я знала о его махинациях и, наверное, припасала кое-что на черный день. Это было ужасно.

Тони все понял. Он нашел свою женщину. Сегодня же он попросит ее стать его женой.

Вот только она, судя по всему, не стремится опять выйти замуж.

Три часа спустя Шеннон сидела на полу в своей комнате и вместе с Колби катала по рельсам деревянные поезда. Ветер с океана проникал через открытые двери балкона.