Бронза и кость - [3]

Сердцеед и ловелас. Даром что ростом с садового гнома.

Отчего-то на должности дворецкого я ожидала увидеть согбенного седого старика — но семье Эвансов, как выяснилось, служил подтянутый мужчина лет сорока, с идеальной осанкой и удивительно яркими голубыми глазами. Мистер Хантингтон явно привык быть первым красавцем и безраздельно властвующим монархом на черном этаже, и оттого на Сирила посматривал с ревнивой опаской: улыбчивый квартерон, по-ньямарангски смуглый и по-вайтонски сребровласый, моментально завладел вниманием всей женской половины персонала и ухитрился даже отвлечь внимание от меня.

- Верно ли я понимаю, вы желаете, чтобы плату за ваш труд забирал этот молодой человек? — поинтересовался дворецкий, неохотно покидая свои владения, чтобы отвести меня на первый этаж.

Весь облик мистера Хантингтона излучал чистейшее неодобрение, словно единственным правильным ответом на его вопрос было категорическое «нет». Увы, я никак не могла успокоить его мятущуюся душу.

- Совершенно верно, мистер Хантингтон, — отозвалась я, поднимаясь следом за ним по черной лестнице. — Моя семья довольно старомодна в вопросах подобного рода. Женщине не следует брать в руки деньги.

Он обернулся у самой двери кабинета, словно хотел что-то уточнить, но так и не решился. Вместо этого он чинно постучался и без промедления провел меня к хозяйке поместья.

Пальцы леди Изабель отстучали нервную чечетку по столешнице. Я предпочла сделать вид, что ничего не заметила, и этим заработала дополнительное очко в свою пользу — во всяком случае, почтенная супруга губернатора отвлеклась от бумаг и наконец-то решилась:

- Вы должны понимать, что моя дочь в трауре, — негромко произнесла она и переложила стопку документов на край, прикрывая крохотную царапину на дорогой коричневой коже столешницы. — Её лучшая подруга скоропостижно скончалась, и новая компаньонка должна быть деликатной и сдержанной, чтобы помочь леди Линдсей пережить эту ужасную утрату. В присутствии моей дочери не следует упоминать кинематограф, особенно этого вздорного Натана Райта, и семью Кроуфордов. Кроме того, из-за страшного потрясения леди Линдсей может быть несколько эксцентричной и излишне резкой, и от её компаньонки потребуются мягкость и терпение, пока леди не придёт в себя. Готовы ли вы к такой работе, миз Лат-Блайт?

Признаться, после краткой характеристики потенциальной работодательницы больше всего захотелось схватить со стола письмо с рекомендациями и выскочить в окно, благо по жаре оно было открыто настежь, и солёный бриз призывно шелестел листвой, соблазняя вольными просторами. Но письмо леди Изабель многомудро придерживала нарочито расслабленной ладонью, без слов намекая, что так легко я не отделалась бы.

Да и что бы я потом сказала папе?

- Разумеется, миледи, — сдержанно отозвалась я, опустив очи долу.

- Прекрасно, — приободрилась леди Изабель. — Детали вы можете обсудить с миссис Биддер — это наша экономка. Она представит вас остальным служащим Мангроув-парка и выделит комнату… — Леди вдруг сбилась с уверенного тона и продолжила с необычайной аккуратностью: — Вопросы оплаты обсудите с мистером Хантингтоном. Ваша почтенная матушка соблюдала необычайную осторожность в финансовых делах. Как её здоровье?

Я заверила, что миссис Лат-Блайт пребывает в совершеннейшем здравии и передает миледи поздравления с помолвкой дочери и наилучшие пожелания. Поскольку никаких объявлений о счастливом событии ещё не было, а до материка новости и вовсе должны добраться не раньше следующей недели, леди Изабель моментально сделала нужные выводы, наградила меня неприятно острым взглядом и опустила светлые до полупрозрачности ресницы, отбросившие неожиданно густую тень на бледноватые щеки.

- Надеюсь, ваш отец также пребывает в добром здравии, — ровным голосом сказала она.

Я невольно подумала, что от самого губернатора, похоже, требуется только вовремя расписываться на документах, которые одобрила его почтенная супруга. Но вслух произнесла только нейтральное:

- Разумеется. Благодарю вас, миледи.

Леди Изабель кивнула и поднялась из-за стола.

- Я представлю вас леди Линдсей.

Мне не оставалось ничего, кроме как покорно проследовать за леди Изабель.

Наследницу Эвансов мы нашли в оранжерее. Леди Линдсей оказалась квинтэссенцией всего самого вайтонского, что только можно было вообразить: невысокая, узкоплечая, с густыми волнистыми волосами льняного оттенка и бровями столь светлыми, что они терялись на белокожем лице. Ни капли косметики, длинное домашнее платье из тонкого серо-голубого хлопка в мелкую клетку — наследница лорда Эванса словно сбежала со страниц женского журнала довоенных лет, но я сделала вид, что вовсе не удивлена её старомодностью.

Исконная Вайтонская аристократия. За стенами старого замка могло твориться что угодно: гудели новомодные горбатые автомобили, торговцы пытались пробиться в Парламент, женщины отбрасывали скромность и красили губы в ярко-алый цвет, — но настоящие леди из древних семей по-прежнему казались нарисованными нежной акварелью на белейшей рисовой бумаге. И уж конечно не позволяли себе ничего, что можно было бы посчитать вульгарным.