Броненосцы типов «Центурион», «Ринаун» и «Трайомф», 1890–1920 гг. - [2]
3-й вариант. Основывался на решениях Адмиралтейства и состоял из комбинации более толстого пояса и легкого бортового бронирования со скосами палубы, аналогично вариантам 1 и 2. При этом водоизмещение увеличивалось на 300 тонн.
У. Уайт считал, что самой удачной формой будет широкий бронированный пояс, однородный по толщине, и бронированная палуба со скосами, а не толстый пояс, с плоской палубой и с легким бронированием над ним. Этот вариант был первоначально выбран им для броненосцев типа “Роял Соверен”. Он так обосновал это: “Что касается бронирования кораблей, то прошу обратить внимание, на защиту броненосцев 1 класса. Я принял решение сделать бронирование “Центуриона” более сильным. На мой взгляд, самой удачной схемой будет толстый пояс по ватерлинии и мощная бронированная палуба, выгнутая как на “Блейке” в районе пояса.
При этом весовая нагрузка бортового бронирования одинаковой толщины протягивающегося от конца нижней палубы до главной при той же длине, как и при более тонком бронировании, будет прежней. Принимая во внимание, что вес бронирования получается аналогичным, но при этом меняется толщина палубного и бортового бронирования, то я выбрал вышеописанный вариант”.
Но Бюро кораблестроения не дало согласия на столь кардинальное изменение схемы бронирования, и оно в установленные сроки не было получено. Видимо этот шаг казался слишком радикальным, – толщина бронирования по ватерлинии осталась прежней.
Впервые на английских броненосцах были смонтированы легкие бронированные щиты в районе барбетов. Это было сделано для того, что бы прикрыть элеваторы аварийной ручной системы подачи боезапаса. Ведь расчет должен был работать над верхней частью поворотного стола, при этом открытый барбет рассматривался, как слабое место проектов “адмиралов” и “соверенов”.
Правда, щиты не давали полной защиты расчету, потому что задняя часть для удобства работы у орудий, была практически открыта. Но эти щиты стали шагом вперед в обеспечении защиты прислуги орудий главного калибра и создания более живучего боевого корабля.
По первоначальному проекту от марта 1889 года, все 4,7 дм орудия должны находиться на верхней палубе, но в августе Бюро приняло решение о том, что они должны стоять в бронированных казематах на главной палубе, по образцу “соверенов”. Но некоторые специалисты утверждали, что орудия за щитами на верхней палубе, гораздо более устойчивы к воздействию фугасных снарядов, чем эти же орудия находившиеся между палубами. Опыт разразившейся Японо-китайской войны 1894-1895 годов показал, что это не так. Тонкий щит не мог служить надежной защитой, более того при контакте с ним происходил взрыв снаряда, который в противном случае прошел бы через него не взорвавшись. Фугасным снарядам хватало для взрыва контакта с любой поверхностью, толщиной хотя бы в полдюйма.
30 августа 1889 года первый вариант проекта был утвержден, правда, вскоре в него вновь были внесены изменения, в части касающейся бронирования и других защитных характеристик. Изменения были вызваны желанием уменьшить водоизмещение на 4000 тонн по сравнению с “Роял Совереном” (14000 тонн). Вооружение по сравнению с предыдущим проектом было сокращено с 4 13,5-дюймовых, 10 6-дюймовых до 4-10- дюймовых и 8 4,7-дюймовых, толщина бронирования тоже была “усечена”, пояс с 18 до 12 дюймов, а барбетов с 17 до 10 дюймов.
Кораблестроители Англии. 1890-е гг.
(Из журнала “Морской сборник”, № 10 за 1892 год)
Газета “Times” передает, что недавно Английское Адмиралтейство изменило существовавшую с 1886 года классификацию броненосцев и больших крейсеров английского флота, и вследствие сделанного преобразования, получилась что: броненосцев 1-го класса по старой классификации числилось 30, по новой 20, 2-го класса 17, стало 12,3-го класса 8, стало 11, броненосцев береговой обороны 10, стало 15, крейсеров 1 -го класса 23, стало 30. Всего 88 судов.
По новой классификации считаются броненосцами:
1-го класса – “Anson”, “Barfleur", “Benbow”, “Camperdouwn” “Centurion”, “Collingwood”, “Empress of India”, “Hood", “Howe”, “Nile”, “Ramilles”, “Repulse”, “Resolution”, “Revenge”, “Rodney”, “Royal Oak”, “Royal Sovereign”, “Sans Pareil”, “Trafalgar” и “Victoria”.
2-ro класса – “Agamemnon”, “Ajax", “Alexandra”, “Colossus", “Devastation”, “Dreadnought”, “Edinburgh”, “Inflexible", “Neptune”, “Superb”, “Temeraire” и “Thunderer”.
3-го класса – “Audacious”, “Bellerophon”, “Conqueror”, “Hercules”, “Hero”, “Invincible”, “Iron Duke”, “Monarch”, “Sultan”, “Swiftsure” и “Triumph”.
Броненосцы береговой обороны – “Abyssinia”, “Belleisle”, “Cyclops”, “Glatton", “Gorgon”, “Hecate”, “Hotspur”, “Hydra”, “Magdala”, “Orion”, “Penelope”, “Prince Albert”, “Rupert”, “Scorpion” и “Wivern”.
Крейсеры 1-го класса – “Achilles”, “Agincourt”, “Aurora”, “Australia”, “Black Prince”, “Blake”, “Blenheim", “Crescent”, “Edgar”, “Endymion”, “Galatea”, “Gibraltar", “Grafton”, “Hawke”, “Hector”, “Immortalite”, “Imperieuse”, “Minotaur”, “Narcissus”, “Nelson”, “Northampton”, “Northumberland”, “Orlando”, “Royal Arthur”, “St. George”, “Shannon”, “Theseus”, “Undaunted", “Warrior” и “Warspite”.

События на юге Российской империи развивались стремительно, и вступившие в строй в 1874 г. "Новгород" и в 1876 г. "Вице-адмирал Попов" стали своеобразным сдерживающим фактором в начавшейся в 1877 г. очередной войне с Турцией. Уроки этой войны показали, что кораблей на Черном море катастрофически не хватало, турецкий флот практически владел морем, а главная мечта российских императоров – овладение Босфором – оставалась призрачной и несбыточной. Постоянно усиливавшаяся гонка вооружений привела к увеличению числа броненосцев во всех флотах мира.

В первую неделю октября 1895 года младший конструктор Д. Дан написал письмо Контролеру флота адмиралу Д. Фишеру, в котором говорилось: “Я представляю на Ваше рассмотрение три варианта проекта нового броненосца. По каждому из них он вооружен 4 12-дм и не менее восьми 6-дм орудиями”. В варианте “А”, представленном на рассмотрение, 6-дм орудия находились в каземате за 6-дм броней, на главной палубе, между двумя двухэтажными казематами, 4 12-фунтовых орудия располагались палубой выше. Борта кораблей за исключением района казематов над главной палубой выполнялись из обычной тонкой стали.

В истории развития науки и техники бывают периоды, когда какое-либо новшество делает коренной переворот и все, создававшееся до этого в течение десятилетий, устаревает, открывая дорогу новому. В судостроении к таким новшествам следует отнести появление на кораблях сначала паруса, а потом и артиллерии. Переворот, тесно связанный с развитием техники и металлургии, произвела появившаяся на судах в начале девятнадцатого века паровая машина, а спустя полстолетия защита кораблей от вражеской артиллерии броней.

Строившийся для боевых действий, этот корабль волею судьбы так и не сделал ни одного выстрела в бою, хотя учебными стрельбами его служба изобиловала. Но прошло три десятилетия, и он, как и все его ровесники, устарел. И лишь тогда, будучи исключенным из состава флота, он испытал на себе всю мощь воздействия артиллерии с линейного корабля.

Имя самого знаменитого и любимого народом русского адмирала Павла Степановича Нахимова не было в почете ни у царских семей и их окружения, ни, как не парадоксально, у морских чиновников с адмиральскими погонами на плечах. Видимо, потому, что. занимая один из высочайших постов на юге России, П.С. Нахимов так никогда чиновником и не был, а всегда оставался моряком и флотоводцем. Лишь спустя тридцать лет после его гибели в его честь был назван корабль, которому и посвящен этот очерк, дополненный подлинными документами.

Наступивший 1888 год стал седьмым годом “Двадцатилетней программы”. Прошли ходовые испытания, и готовились к вступлению в строй на Балтике “Император Александр II”, на Черном море “Екатерина II”, “Чесма” и “Синоп”. В Санкт-Петербурге на верфи Галерного островка Франко-Русский завод подготовил к спуску корпус броненосца “Император Николай I”. В Новом Адмиралтействе “казенными средствами” строили корабль малого водоизмещения “Гангут”. В Николаеве начали постройку четвертого черноморского броненосца.

Известный историк науки из университета Индианы Мари Боас Холл в своем исследовании дает общий обзор научной мысли с середины XV до середины XVII века. Этот период – особенная стадия в истории науки, время кардинальных и удивительно последовательных перемен. Речь в книге пойдет об астрономической революции Коперника, анатомических работах Везалия и его современников, о развитии химической медицины и деятельности врача и алхимика Парацельса. Стремление понять происходящее в природе в дальнейшем вылилось в изучение Гарвеем кровеносной системы человека, в разнообразные исследования Кеплера, блестящие открытия Галилея и многие другие идеи эпохи Ренессанса, ставшие величайшими научно-техническими и интеллектуальными достижениями и отметившими начало новой эры научной мысли, что отражено и в академическом справочном аппарате издания.

Представленная монография касается проблемы формирования этнического самосознания православного общества Речи Посполитой и, в первую очередь, ее элиты в 1650–1680-е гг. То, что происходило в Позднее Средневековье — Раннее Новое время, а именно формирование и распространение этнических представлений, то есть интерес к собственной «национальной» истории, рефлексия над различными элементами культуры, объединяющая общности людей, на основе которых возникнут будущие нации, затронуло и ту часть населения территории бывшего Древнерусского государства, которая находилась под верховной юрисдикцией польских монархов.

Прошлое, как известно, изучают историки. А тем, какую роль прошлое играет в настоящем, занимается публичная история – молодая научная дисциплина, бурно развивающаяся в последние несколько десятилетий. Из чего складываются наши представления о прошлом, как на них влияют современное искусство и массовая культура, что делают с прошлым государственные праздники и популярные сериалы, как оно представлено в литературе и компьютерных играх – публичная история ищет ответы на эти вопросы, чтобы лучше понимать, как устроен наш мир и мы сами. «Всё в прошлом» – первая коллективная монография по публичной истории на русском языке.

Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.

Сборник посвящен истории Монгольской империи Чингис-хана. На широком сравнительно-историческом фоне рассматриваются проблемы типологии кочевых обществ, социально-политическая организация монгольского общества, идеологическая и правовая система Монгольской империи. Много внимания уделено рассмотрению отношений монголов с земледельческими цивилизациями. В числе авторов книги известные ученые из многих стран, специализирующиеся в области изучения кочевых обществ.Книга будет полезна не только специалистам в области истории, археологии и этнографии кочевого мира, но и более широкому кругу читателей, интересующихся историей кочевничества, монгольской истории и истории цивилизаций, в том числе преподавателям вузов, аспирантам, студентам.

Книга К. В. Керама «Узкое ущелье и Черная гора» представляет собой популярный очерк истории открытий, благодаря которым в XX веке стала известна культура одного из наиболее могущественных государств II тысячелетия до я. э. — Хеттского царства. Автор не является специалистом-хеттологом, и книга его содержит некоторые неточные утверждения и выводы, касающиеся истории и культуры хеттов. Было бы нецелесообразно отяжелять русское издание громоздкими подстрочными примечаниями. Поэтому отдельные места книги, а также глава, посвященная истории хеттов, опущены в русском издании и заменены очерком, дающим общий обзор истории и культуры хеттов в свете данных клинописных текстов.