Броненосцы типов «Центурион», «Ринаун» и «Трайомф», 1890–1920 гг. - [4]
Хотя время показало, что постройка линкоров 2-го класса единственно с целью экономии расходов есть химера (с прошествием времени это стало ясно само собой), эти два корабля предназначались для несения службы там, где использование первоклассных линкоров было роскошью, но при этом они существенно перевешивали по боевой мощи имевшиеся в британском флоте крейсера. Россия тогда посылала в китайские воды большие броненосные крейсера с 8-6-дм артиллерией, для уравновешивания которых и было решено иметь на театре облегчённые быстроходные линкоры, способные действовать совместно с соединением крейсеров.
Поскольку русские корабли были способны развивать под парами скорость до 15 узлов, то “центурионы” весьма подходили для противодействия им – и именно с этой точки зрения следует оценивать их полезность, особенно в первые годы службы. Иначе же может показаться, что флот получил обузу в виде пары весьма условных линкоров, довольно скоро исчерпавших свой ресурс боевой ценности за границей и в итоге оказавшихся годными лишь для несения более или мене посильной службы дома.
Это были последние линкоры Королевского флота с главной броневой палубой, перекрывающей пояс по ватерлинии, первые с броневым башнеподобным прикрытием барбетов, первые, получившие орудийные установки с заряжанием на любом угле поворота и первые со времён “Хотспера”, подвергнутые реконструкции вместо модернизации.
Их силуэт во всём напоминал силуэт “Роял Соверена” но, поскольку в связи с изменением конструкции установок и устройства погребов боезапаса от отдельной неподвижной шахты боезапаса удалось отказаться котлы были установлены ближе к диаметральной плоскости, а обе дымовые трубы стояли ближе друг к другу. Их внутреннее расположение, существенно измененное по сравнению с предшественниками, послужило моделью для последующих серий линкоров”.
Период с 1890 по 1891 годы стал периодом когда в Англии производились обширные испытания броневых плит. Испытывались плиты разного состава, монолитные, смешанные, разных толщин начиная от 4-х и кончая 18-дюймовыми. На полигонах производился их опытный отстрел из новых 12-дюймовых орудий. В апреле 1890 года специально для проектируемых “Барфлера” и “Центуриона” начали первые испытания сталеникелевых плит.
"Барфлер" после ходовых испытаний. 1894 г.
Последний вариант проекта принятый 17 февраля 1890 года имел следующие тактико-технические элементы: нормальное водоизмещение 10500 тонн,наибольшая длина 360 футов, ширина 70 футов, осадка 25 футов 6 дм, высота борта 22 фута в носовой части, 17 футов в средней части и 19 футов в кормовой.
Корабль планировали вооружить 4 10-дюймовыми, 10 4,7-дюймовыми, 8 6-фунтовыми и 9 3-фунтовыми орудиями.
Бронирование проекта включало: пояс 9-12 дм, траверзные переборки 8 дм, казематы 6-2 дм, барбеты 9-8-5 дм, трубы подачи боеприпасов 1-1,5 дм, коммуникационная труба из боевой рубки в центральный пост 8 дм, палубы 2-2,5 дм.
Весовая нагрузка составила: общее оборудование 550 т, механизмы 1190 т, вооружение 895 т, бронирование 4280 т, запас угля 750 т, жидкого топлива (битум) 370 т. Мощности механизмов при нормальной тяге планировалось достичь в пределах 9000 л.с., скорости 17 узлов, 13000 л.с. при форсированной тяге и скорости 18,5 узлов.
На броненосцах установили по 4 10 дм орудия марки МК III, каждое из которых весило по 29 тонн. Устройство их было стандартным и состояло из нескольких труб скрепленных проволокой. Эти орудия были первыми орудиями большого калибра, установленными на кораблях Королевского флота с высокой (крутой) траекторией полета снаряда. У них были невысокие баллистические характеристики. Что впрочем, при небольших дистанциях боя того времени было не главным показателем. Следует отметить, что эти орудия имели слишком сложный механизм запирания замка и в целом они уступали другим орудиям больших калибров.
Барбетные установки для 2-х 10-дм орудий на “Центурионе” и “Барфлере” были нового образца. Их спроектировала и построила фирма “Уитворта”, не дожидаясь окончания обсуждения проекта. Эти установки имели по тем временам большой угол возвышения – 35°, но заряжение орудий было возможно при углах возвышения до 15°.
Вращение орудийного стола и наведение орудий выполнялось с использованием парового привода, но имелось также устройство для ручного наведения и заряжания. При использование парового двигателя для вращения стола скорость достигала 1 оборота в минуту или 6° с секунду. Это казалось очень малым по более поздним стандартом, но для того времени этого было вполне достаточно. Механизмы наведения башен во время службы показали себя неудовлетворительно. Ручной привод не мог обеспечивать плавного вращения, происходило проскальзывание зубчатых шестерен. Паровой привод имел просто неудачную конструкцию.
Для вращения установки электродвигатели в то время еще не использовались. Но в порядке эксперимента, на “Барфлере” для наведения орудийных стволов установили несколько электромоторов фирмы “Сименс”. На строившемся позднее “Ринауне” электромоторы использовались для наведения орудийных стволов и приводили в действие верхнюю часть системы подачи зарядов к орудиям и подъем снарядов из погреба в перегрузочное отделение.

События на юге Российской империи развивались стремительно, и вступившие в строй в 1874 г. "Новгород" и в 1876 г. "Вице-адмирал Попов" стали своеобразным сдерживающим фактором в начавшейся в 1877 г. очередной войне с Турцией. Уроки этой войны показали, что кораблей на Черном море катастрофически не хватало, турецкий флот практически владел морем, а главная мечта российских императоров – овладение Босфором – оставалась призрачной и несбыточной. Постоянно усиливавшаяся гонка вооружений привела к увеличению числа броненосцев во всех флотах мира.

В первую неделю октября 1895 года младший конструктор Д. Дан написал письмо Контролеру флота адмиралу Д. Фишеру, в котором говорилось: “Я представляю на Ваше рассмотрение три варианта проекта нового броненосца. По каждому из них он вооружен 4 12-дм и не менее восьми 6-дм орудиями”. В варианте “А”, представленном на рассмотрение, 6-дм орудия находились в каземате за 6-дм броней, на главной палубе, между двумя двухэтажными казематами, 4 12-фунтовых орудия располагались палубой выше. Борта кораблей за исключением района казематов над главной палубой выполнялись из обычной тонкой стали.

В истории развития науки и техники бывают периоды, когда какое-либо новшество делает коренной переворот и все, создававшееся до этого в течение десятилетий, устаревает, открывая дорогу новому. В судостроении к таким новшествам следует отнести появление на кораблях сначала паруса, а потом и артиллерии. Переворот, тесно связанный с развитием техники и металлургии, произвела появившаяся на судах в начале девятнадцатого века паровая машина, а спустя полстолетия защита кораблей от вражеской артиллерии броней.

Строившийся для боевых действий, этот корабль волею судьбы так и не сделал ни одного выстрела в бою, хотя учебными стрельбами его служба изобиловала. Но прошло три десятилетия, и он, как и все его ровесники, устарел. И лишь тогда, будучи исключенным из состава флота, он испытал на себе всю мощь воздействия артиллерии с линейного корабля.

Имя самого знаменитого и любимого народом русского адмирала Павла Степановича Нахимова не было в почете ни у царских семей и их окружения, ни, как не парадоксально, у морских чиновников с адмиральскими погонами на плечах. Видимо, потому, что. занимая один из высочайших постов на юге России, П.С. Нахимов так никогда чиновником и не был, а всегда оставался моряком и флотоводцем. Лишь спустя тридцать лет после его гибели в его честь был назван корабль, которому и посвящен этот очерк, дополненный подлинными документами.

Наступивший 1888 год стал седьмым годом “Двадцатилетней программы”. Прошли ходовые испытания, и готовились к вступлению в строй на Балтике “Император Александр II”, на Черном море “Екатерина II”, “Чесма” и “Синоп”. В Санкт-Петербурге на верфи Галерного островка Франко-Русский завод подготовил к спуску корпус броненосца “Император Николай I”. В Новом Адмиралтействе “казенными средствами” строили корабль малого водоизмещения “Гангут”. В Николаеве начали постройку четвертого черноморского броненосца.

Известный историк науки из университета Индианы Мари Боас Холл в своем исследовании дает общий обзор научной мысли с середины XV до середины XVII века. Этот период – особенная стадия в истории науки, время кардинальных и удивительно последовательных перемен. Речь в книге пойдет об астрономической революции Коперника, анатомических работах Везалия и его современников, о развитии химической медицины и деятельности врача и алхимика Парацельса. Стремление понять происходящее в природе в дальнейшем вылилось в изучение Гарвеем кровеносной системы человека, в разнообразные исследования Кеплера, блестящие открытия Галилея и многие другие идеи эпохи Ренессанса, ставшие величайшими научно-техническими и интеллектуальными достижениями и отметившими начало новой эры научной мысли, что отражено и в академическом справочном аппарате издания.

Представленная монография касается проблемы формирования этнического самосознания православного общества Речи Посполитой и, в первую очередь, ее элиты в 1650–1680-е гг. То, что происходило в Позднее Средневековье — Раннее Новое время, а именно формирование и распространение этнических представлений, то есть интерес к собственной «национальной» истории, рефлексия над различными элементами культуры, объединяющая общности людей, на основе которых возникнут будущие нации, затронуло и ту часть населения территории бывшего Древнерусского государства, которая находилась под верховной юрисдикцией польских монархов.

Прошлое, как известно, изучают историки. А тем, какую роль прошлое играет в настоящем, занимается публичная история – молодая научная дисциплина, бурно развивающаяся в последние несколько десятилетий. Из чего складываются наши представления о прошлом, как на них влияют современное искусство и массовая культура, что делают с прошлым государственные праздники и популярные сериалы, как оно представлено в литературе и компьютерных играх – публичная история ищет ответы на эти вопросы, чтобы лучше понимать, как устроен наш мир и мы сами. «Всё в прошлом» – первая коллективная монография по публичной истории на русском языке.

Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.

Сборник посвящен истории Монгольской империи Чингис-хана. На широком сравнительно-историческом фоне рассматриваются проблемы типологии кочевых обществ, социально-политическая организация монгольского общества, идеологическая и правовая система Монгольской империи. Много внимания уделено рассмотрению отношений монголов с земледельческими цивилизациями. В числе авторов книги известные ученые из многих стран, специализирующиеся в области изучения кочевых обществ.Книга будет полезна не только специалистам в области истории, археологии и этнографии кочевого мира, но и более широкому кругу читателей, интересующихся историей кочевничества, монгольской истории и истории цивилизаций, в том числе преподавателям вузов, аспирантам, студентам.

Книга К. В. Керама «Узкое ущелье и Черная гора» представляет собой популярный очерк истории открытий, благодаря которым в XX веке стала известна культура одного из наиболее могущественных государств II тысячелетия до я. э. — Хеттского царства. Автор не является специалистом-хеттологом, и книга его содержит некоторые неточные утверждения и выводы, касающиеся истории и культуры хеттов. Было бы нецелесообразно отяжелять русское издание громоздкими подстрочными примечаниями. Поэтому отдельные места книги, а также глава, посвященная истории хеттов, опущены в русском издании и заменены очерком, дающим общий обзор истории и культуры хеттов в свете данных клинописных текстов.