Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году - [42]

Между тем, хотя пшеницы и ячменя мало, они все же есть. Прибегнув к силе, я мог бы собрать достаточно зерна, чтобы накормить войска и остановить голод, но у меня нет для этого войск. Я знаю, где находится пшеница, но мне трудно ее достать. Во-первых, хозяин придерживает ее в надежде на более высокие цены; во-вторых, крестьяне возмущаются тем, что зерно забирают из деревни, когда сами они голодают; в-третьих, по дороге на караваны с зерном нападают разбойники; в-четвертых, демократы-экстремисты угрожают убить каждого, кто снабжает англичан; и в-пятых, губернатор показал мне приказ, который он получил от правительства в Тегеране, предписывающий проследить, дабы я не получал никаких поставок… Несмотря на все это, поставки идут очень хорошо, и я мог бы обеспечить целую бригаду настоящим хлебом и мясом от места нашей дислокации до Манджиля. В Реште также дефицит зерна, но там можно достать рис, и он намного дешевле пшеницы. Страна, естественно, богата зерном, фруктами, здесь в достатке овец, и, как только созреет новый урожай, трудности с поставками исчезнут. На этой высоте (6500–7000 футов) урожай поздний, но, как только будет собран урожай с более низких полей, цены упадут, и зерно, которое сейчас придерживают, пустят в продажу.

И наконец, вопрос о рекрутах. Полковник Кеннион (атташе) гарантирует безопасную дорогу от Каср-и-Ширина до Асадабада, поэтому я отказался от идеи набирать рекрутов из местных курдов на этом участке. Я формирую одну группу в Хамадане, а позднее создам еще одну в Казвине. Каждая группа будет состоять из эскадрона кавалерии и двух рот пехоты, общей численностью 600 человек, с шестью британскими офицерами в каждой группе. Эти рекруты не заменят регулярных войск, как и не сформируют дорожную охрану. Они будут использоваться для борьбы с бандами разбойников, для облав на немецких или турецких эмиссаров, многие из которых активно занимаются пропагандой, а также для гарнизонных постов в опасных местах дорог.

Перс не опасен как воин, но он будет более опасен в этой революции, чем в предыдущей, потому что страна полна оружия и боеприпасов, проданных русскими солдатами или отнятыми у них, а также поставленными при немецком посредничестве.

Турецкое наступление на Тебриз не слишком активно, и, возможно, нам удастся с помощью джилусов и других племен к югу от озера Урумия полностью сорвать его. Через пару дней я отправляю отряд из двенадцати офицеров и восьми унтер-офицеров в Тебриз, чтобы организовать такое сопротивление. Недавние весьма успешные операции из Месопотамии против синджаби[17], поражение турок при Кифри и в направлении Киркука на севере Ирака значительно улучшили положение в Курдистане и Персии в целом, а также, возможно, повлияют на наступление турок к югу от озера Урумия.

Единственная оппозиция вводу наших войск в Персию – политическая. Народ рад видеть солдат нового типа, которые несут с собой закон и порядок. Но даже политические трудности могут быть в конечном счете преодолены. Я не осведомлен насчет отношения нашего правительства к демократическому движению в Персии, но предполагаю, что мы даем персам понять, что, будучи демократической страной, мы не можем противостоять демократическому движению в другой стране и не собираемся поддерживать против него другую партию – крупных землевладельцев. Но мы также не желаем враждебности со стороны последних – тех, кто имеет более непосредственное влияние на значительное количество людей на своей земле, чем когда-либо могли бы иметь демократы. Очевидно, что трудно поддержать умеренного демократа, не настроив против себя землевладельца или хотя бы не вынуждая его занять слишком враждебную позицию. Это опасно близко к попытке служить и нашим и вашим, то есть вести двойную игру.

У меня набралось около двадцати русских офицеров, весьма тщательно подобранных и способных людей, в основном авиаторов из школы в Баку, желающих воспользоваться любым удобным случаем, который может возникнуть при нашем вмешательстве на Кавказе. А пока что они полезны для нас в различных аспектах и дают нам возможность поддерживать связь с Баку и получать достоверную информацию.

Мы предприняли несколько попыток связаться с Пайком в Тифлисе, но долгое время не могли получить от него прямых известий. Он и остальные наши, включая Голдсмита, а также французскую группу под командованием полковника Шардиньи, теперь стали, вероятно, либо беженцами, либо пленниками…

Зима выдалась долгой, а холода очень суровыми, но снег, за исключением вершин гор, уже растаял, и наступила весна. Офицеры и солдаты держались хорошо, и, несмотря на крайне тяжелое время, среди членов первой партии возникло только несколько случаев легких заболеваний…»

Большая часть этого письма представляет собой краткое изложение уже описанных событий, но оно будет полезно в качестве средства подведения итогов последних событий.

Мой штаб теперь усилился за счет подполковника Стокса, который присоединился ко мне в качестве офицера Генерального штаба для выполнения разведывательной работы. Я счел важным поделиться нашей информацией с Тегераном и, соответственно, отправил его в столицу, где он мог бы работать в посольстве вместе с военным атташе, осуществляя связь между моим отрядом и дипломатическим представительством.