Бремя секретов - [6]
Мама сказала:
— К тому же мы здесь йосомоно. Понимаешь? Кто посоветовал тебе этот дом?
— Один знакомый. Он живет там со своей семьей, — ответил отец.
— Что за знакомый?
— Мы вместе учились в университете в Токио.
— Первый раз слышу.
— Недавно мы случайно встретились с ним в лаборатории.
— Он зашел туда просто так?
— Нет, он тоже работает фармацевтом.
Мама улыбнулась:
— Значит, он твой коллега?
— Теперь — да.
— И он переехал из Токио, как и мы, верно?
— Да, как и мы.
— У него есть дети?
— Да, у него ребенок.
— Сын или дочь?
— Сын.
— Сколько мальчику лет?
— Думаю, он ровесник Юкико.
Их разговор напоминал полицейский допрос: мама хотела знать все до мелочей, в то время как отец старался говорить как можно меньше.
Он прибавил:
— На окраине жить безопаснее, чем в центре города, — меньше вероятность бомбардировок.
Этот довод убедил маму. Мы переехали в долину Урагами.
Лаборатория, где работал отец со своим коллегой, была в центре Урагами. Мы с Юкио ходили в школу в том же квартале. Потом, в конце войны, мы стали работать на заводе по производству вооружения. По злой иронии судьбы атомную бомбу сбросили именно на этот квартал.
Наш маленький квартал сгорел дотла. Все, кто остался там в то утро, погибли мгновенно. А ведь некоторые люди — как и мы — приехали в долину Урагами именно в поисках убежища, где можно было бы спрятаться от бомбардировок».
«Мы жили в доме с покатой крышей, разделенном пополам. В доме было два входа: наш — с правой стороны, и еще один слева. Посередине изгородь, обозначавшая границу.
Сначала весь дом принадлежал одному хозяину. Потом он решил сдавать его и для этого разделил. Расположение комнат в обеих половинах было симметричным.
Прежде я никогда не видела такой старой и крепкой постройки. Боковые опоры, толстые и прямые, похожи на стволы вековых дубов. Потолочные балки неровные, узловатые, с изгибами — бревнам сохранили их природную форму.
В комнате была откидная лестница, по которой взбирались на чердак. Чердак большой, просторный, без перегородки, разделявшей дом пополам. На чердаке уже лежали вещи наших соседей. Некоторые доски пригнаны неплотно, и сквозь щели можно было разглядеть, что происходит внизу в комнатах.
Возле дома протекал узкий ручей, на берегу его росли плакучие ивы. В ручье жили моллюски. На другом берегу — бамбуковый лес с камелиями. Иногда мы гуляли там одни с Юкио.
День, когда мы переезжали, выдался на редкость холодным и дождливым, хотя было начало лета. Стоял сезон бивы. На деревьях висели спелые желтые плоды. Семья папиного коллеги собралась возле дома, чтобы помочь с переездом. Когда мы вылезли из грузовика, в котором были сложены наши вещи, коллега отца, господин Такагаши, познакомил нас со своей женой и с сыном. Господин Такагаши оказался высоким, статным мужчиной с сильным голосом.
— Это моя жена и наш сын.
Он говорил медленно, произнося слова четко и внятно. Его жена приветствовала нас легким поклоном. Мальчик стоял позади нее. Мой отец также представил нас с мамой.
— У каждого человека есть имя, не правда ли?
Маму забавляла эта мужская церемонность. Господин Такагаши улыбнулся. Зубы ровные, белые, блестящие. Мама ласково обратилась к мальчику и спросила, как его зовут.
— Юкио. Рад с вами познакомиться, — ответил он.
— Юкио? Ну и совпадение! Нашу дочку зовут Юкико. Поздоровайся, Юкико, — сказала мама, обнимая меня за плечи.
— Очень приятно.
Я поклонилась. Начали разгружать вещи. Мама с господином Такагаши вели оживленную беседу. Остальные молчали.
Мама сказала:
— Как хорошо, что вы из Токио. У меня здесь совсем нет знакомых, кроме одной дальней родственницы, которая живет в центре Нагасаки.
— Мы тоже рады. Мы живем тут уже десять лет, но нас по-прежнему считают йосомоно. Жена все время сидит дома и не хочет заводить никаких знакомств. Надеюсь, вы с ней поладите, тем более что через месяц мне нужно будет ехать в Маньчжурию. Там я должен работать в больнице.
— В Маньчжурию? Значит, это вы туда едете!
Она повернулась к отцу и заметила:
— Ты мне ничего не говорил.
— Какая разница? Все равно это тебя не касается, — сухо ответил отец.
— О, мужчины! Господин Такагаши, неужели все мужчины такие, как он? — спросила она нашего соседа.
— Более или менее. Но в нашей семье вопросы задаю я, — засмеялся он.
— Вы тоже едете в Маньчжурию? — спросила мама его жену, которая помогала переносить в дом коробки.
— Нет, я остаюсь с Юкио.
— Вы уезжаете надолго? — обратилась мама к господину Такагаши.
— На полгода.
— Вашей жене и Юкио придется трудно. Разумеется, мы будем им помогать, — сказала она, глядя на отца. Отец кивнул головой.
Господин Такагаши улыбнулся:
— Спасибо. На душе у меня будет легче. Время бежит быстро, полгода пройдет — не успеешь глазом моргнуть. Представьте только, двадцать лет назад мы с вашим мужем вместе учились в университете. Теперь мы здесь, и кажется, что все это было вчера.
Господин Такагаши уехал в Маньчжурию, и его жена осталась одна с Юкио. Работа в лаборатории отнимала у папы все время. Мама навещала свою кузину или заходила к госпоже Такагаши, чтобы, как объясняла она, отнести ей овощи, которые кузина часто передавала нам: эти овощи выращивали родители ее мужа. Маме всегда было необходимо с кем-нибудь поговорить, кого-нибудь расспросить. Госпожа Такагаши, однако, никогда не заходила к нам. Кажется, она была не слишком общительна.
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
«Есть такой древний, я бы даже сказал, сицилийский жанр пастушьей поэзии – буколики, bucolica. Я решил обыграть это название и придумал свой вид автобиографического рассказа, который можно назвать “bucolica”». Вот из таких «букаликов» и родилась эта книга. Одни из них содержат несколько строк, другие растекаются на многие страницы, в том числе это рассказы друзей, близко знавших автора. А вместе они складываются в историю о Букалове и о людях, которых он знал, о времени, в которое жил, о событиях, участником и свидетелем которых был этот удивительный человек.
В сборник включены роман-дилогия «Гобийская высота», повествующий о глубоких социалистических преобразованиях в новой Монголии, повесть «Большая мама», посвященная материнской любви, и рассказы.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Роман выстроен вокруг метафоры засушенной бабочки: наши воспоминания — как бабочки, пойманные и проткнутые булавкой. Йоэл Хаахтела пытается разобраться в сложном механизме человеческой памяти и извлечения воспоминаний на поверхность сознания. Это тем более важно, что, ухватившись за нить, соединяющую прошлое с настоящим, человек может уловить суть того, что с ним происходит.Герой книги, неожиданно получив наследство от совершенно незнакомого ему человека, некоего Генри Ружички, хочет выяснить, как он связан с завещателем.
«Текст» уже не в первый раз обращается к прозе Паскаля Брюкнера, одного из самых интересных писателей сегодняшней Франции. В издательстве выходили его романы «Божественное дитя» и «Похитители красоты». Последняя книга Брюкнера «Мой маленький муж» написана в жанре современной сказки. Ее герой, от природы невысокий мужчина, женившись, с ужасом обнаруживает, что после каждого рождения ребенка его рост уменьшается чуть ли не на треть. И начинаются приключения, которые помогают ему по-иному взглянуть на мир и понять, в чем заключаются истинные ценности человеческой жизни.
Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.
Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…