Братья Маджере - [8]

— Я! — ответил Ирвин, уставившись с тоской на безделушку.

Вещица была похожа на череп кота, с крошечными рубинами в гнездах глаз.

— Кто из них носил его? — спросил Рейстлин.

Ирвин подумал. — Никто. Я нашел это в траве, вон там. Он указал на место возле аккуратно сложенных одеял Рейстлина.

— Предводитель, — проворчал Карамон.

— Да, — согласился Рейстлин, уставившись на вещицу.

Дрожь пробежала по его телу, его рука дрожала.

— Это зло, Карамон. Вещь тьмы. И она стара. Она была сделана до Катаклизма.

— Избавься от нее! — сказал воин кратко.

— Нет, я…, — Рейстлин колебался, затем повернулся к Ирвину. — Ты действительно хотел бы носить это?

— О, да! — выдохнул кендер. — Ничего себе! Вещь тьмы!

— Рейст, — начал Карамон, но брат стрельнул в его сторону быстрым, предупреждающим взглядом, и великан успокоился.

Одевая череп на серебряную цепочку, которая тоже была среди награбленного, волшебник надел ее на шею кендеру. Рейстлин пробормотал тихие слова и коснулся металлической цепи своими пальцами.

Ирвин, лицо которого лучилось удовольствием, в страхе уставился на свое новое ожерелье.

Рейстлин поднялся и потянулся своим худым телом, потом закашлялся в холодном утреннем воздухе. Развернувшись, он вернулся к огню, сопровождаемый Карамоном.

— Что будем делать с этими предметами?

— Оставим. Там нет ничего ценного.

Обернувшись назад, Карамон увидел Ирвина, запихивающего многочисленные сокровища в свои сумки и мешочки.

— Ты сделал кендера мишенью, Рейстлин, — сказал великан. Маг опустился на колени возле огня, его тонкое тело требовало тепла.

— Не мишенью, братишка, — поправил прохладно он. — Приманкой.

— В любом случае, он в опасности. Кто бы ни носил это, он будет его искать. И он поймет, что кендер был свидетелем преступления. Что за слова ты сказал над ожерельем? Какое — то защитное заклинание?

Рейстлин фыркнул. — Не будь глупым, Карамон. Это была просто мистификация, которая не позволит кендеру избавиться от ожерелья. Что же касается опасности, то для него она гораздо меньше, чем если бы эту вещицу носил ты или я. Никто не отнесется к кендеру серьезно. Они решат, что он ее и одел только для красоты. Мы будем наблюдать за теми, кто проявит необычный интерес к ней.

— Я не люблю такого, — возразил Карамон с необычайным упорством.

— А я не люблю, когда меня хотят убить во сне! — прервал его близнец. Он поднялся на ноги, опираясь на волшебный посох. — Пошли. В это время мы должны были уже выйти. Я хочу добраться туда засветло.

— Туда? Куда? В Мереклар? — Карамон разбросал угли костра обутой ногой и залил их водой.

— Нет. В гостиницу «Черный Кот».

Карамона ни когда не переставал поражать его брат. С тех самых пор как, страшное испытание, обязательное для каждого мага, взыскивающего вершин колдовства, — испытание, провал которого грозил смертью, подорвало здоровье Рейстлина. Его тело истончилось — только кожа да кости. Он постоянно кашлял. Иногда Карамон задавался жутким вопросом, что если его брат не сможет обрести второе дыхание. Мучимый дурными кошмарами, Рейстлин метался и ворочался, часто громко кричал во сне. Иногда утром, он был едва способен сползти с кровати.

Однако, этим утром молодой маг выглядел необычайно хорошо. Он шел бодрым шагом, опираясь на свой посох. Он съел неплохой для него завтрак, состоящий из хлеба и плодов. Он не пил травяной чай, успокаивающий кашель, не вдыхал пары из мешочка. Его глаза были яркими и блестели в утреннем свете.

«Это все из-за тайны», — сказал себе Карамон. — «Он доволен интригой. А я рад, что Рейст занимается ей. Что до меня, то я предпочел бы столкнуться с армией гоблинов. Я ненавижу прятаться». Воин вздохнул. Воин провел день, идя с палашом в руках и посылая внимательные, острые взгляды в сторону леса, ожидая новой засады в любой момент.

Спутник Карамона тоже наслаждался. Ирвин припустил вниз по дороге, вращая над головой любимое оружие кендеров — хупак, раздвоенная трость с петлей на верху. Хупак Ирвина был не обычен, верхушка снималась, превращая его в духовое ружье. Оно стреляло маленькими острыми стрелками, которые кендер носил в правом рукаве своего дорожного одеяния.

Ирвин, в принципе, любил оружие всех видов и чрезвычайно гордился своей коллекцией. Необычайный метательный нож с пятью лезвиями, которые раскрывались в разных направлениях, наполнял его гордостью и радостью. Он так же нес с собой другое свое изобретение — яичные скорлупки, заполненные специальными порошками и жидкостями, которые можно было бросить на расстоянии. Помимо этого, у него было много другого оружия, но, обычно, в забывчивости или по рассеянности он обменивал их на другие более захватывающие вещи.

Ирвин был вместе с близнецами недолго, но он хотел следовать за ними, поскольку они пустились в новое приключение. Он был очарован магом со странными глазами и светло-золотой кожей и был счастлив быть с тем, кто столь интересен и уникален. Однако кендер чувствовал жалость к Рейстлину. Маг был всегда мрачен. Ирвин решил взять это на себя, поэтому приставал к магу с историями о фантастических приключениях в других частях Крина, или с историями, услышанными от друзей и родственников, пробуя вывести Рейстлина из непрерывной меланхолии, которая окружала его так же плотно, как и красные одежды. Маг просто игнорировал его, а если Рейстлин был в особенно плохом настроении, пытался отшить.