Братья-герои - [22]

Часовые беззвучно оседают. Быстро сдернув с них шинели, Мартыненко сбрасывает трупы с обрыва. Рокот реки заглушает шум падения…

Накинув на себя шинель и взяв в руки винтовку, Карпов медленно прогуливается у поста. Вторая шинель висит на перекладине «грибка», и ночной ветер чуть колеблет ее полы.

Сергей и Данило быстро закладывают мины в начале настила и внизу, у основания арки, соединяя их детонирующим шнуром.

Через полчаса к мосту подползает Евгений и проверяет работу. Мины заложены правильно и тщательно замаскированы. Все сделано чисто и аккуратно.

Три мины на шоссе тоже заложены. Но четвертая — самая большая, та, что должна лечь у крайнего выступа дороги, — нелегко дается. Обливаясь потом, Геня долбит ножом крепкий камень. К нему на помощь приходят братья Мартыненко. Но у Гени уже все готово, и он отползает в дозор.

Через несколько минут Дакс, ощетинившись, тихо ворчит. Почти тотчас же раздается резкий стрекот сойки: Геня предупреждает об опасности.

Два фашистских горных егеря идут по шоссе.

Евгений приказывает Недриге и Козмину приготовиться к бою. Остальные бесшумно отползают с дороги.

Повторяется то же, что было у «грибка»: мгновенно левая рука зажимает рот, правая вонзает нож. Трупы егерей летят с обрыва.

Вся группа, прячась в кустах, быстро взбирается на скалу. С нее днем будет отчетливо виден крутой поворот шоссе, мост, казарма караула…

Перед рассветом внизу у немцев начинается суматоха: исчезли часовые, и только на перекладине «грибка» висят их серо-зеленые шинели.

Пропавших ищут на шоссе, на склоне обрыва — и не находят: река уже давно унесла их трупы.

К рассвету поиски прекращаются. Новые часовые боязливо оглядываются по сторонам. Но никому из фашистов не приходит в голову внимательно осмотреть мост и дорогу. Они уверены, что в их горное гнездо не могут пробраться партизаны.

Наши терпеливо ждут.

Из-за поворота на шоссе медленно выползает арба, запряженная парой буйволов. Невозмутимые, равнодушные ко всему на свете буйволы подходят к месту, где Геня заложил свою мину.

У Гени захватывает дыхание: неужели эта проклятая арба раньше времени подорвет его мину, на которую ушли добрых две трети тола?

Пронесло!

Так же неторопливо, не обращая внимания на погонщика, что сидит на дышле и бьет их длинной хворостиной, буйволы въезжают на мост и скрываются за поворотом по ту сторону каменной арки.

Часа через два на шоссе раздаются гудки, и колонна грузовых машин, наполненных немецкими горными егерями, появляется за выступом горы.

— Приготовиться! — приказывает Евгений.

Головная машина выезжает на мост. Сейчас она взлетит на воздух… Но машина благополучно проходит над миной.

Будто сговорившись, все поворачиваются к Евгению.

Евгений лежит бледный, как полотно.

Взрыв сотрясает воздух. Это задний скат головной машины взорвал мину на мосту. Летят вверх камни свода и парапета моста, егеря, железо, доски кузова.

Колонна затормаживает и сбивается кучей у взорванной арки. И только немного отставшая задняя машина, догоняя своих, еще спешит к мосту.

На полном ходу она подходит к крутому выступу на шоссе, огибает его — и со страшным грохотом летит с обрыва. С ней вместе сползает вниз выступ скалы и участок дороги перед ним.

Почти одновременно там, где сгрудились машины, рвутся одна за другой последние три мины. Они сбрасывают грузовики под откос, кромсают на части людей, подымают вверх столбы мелкого щебня.

Уцелевшие егеря мечутся по шоссе. Некоторые прыгают с обрыва, пытаясь спастись внизу, в кустах у реки. Но наши, положив карабины за камни, бьют их на выбор.

Геня уже на шоссе. Лежа за камнем, он расстреливает фрицев. А с вершины скалы длинные очереди Евгения и Карпова поражают фашистский караул, выскочивший из казармы по ту сторону моста.

Через несколько минут все кончено. Мост взорван. На шоссе обрушилась скала выступа и вместе с полотном шоссе сползла вниз, в обрыв. У моста лежат трупы, исковерканные машины, груды камня.

Евгений подает сигнал отхода: в соседнем селении поднялась тревога, забегали люди, вдоль по шоссе строчит фашистский пулемет.

Старой, дорогой, через перевалы, через горные кручи, сбивая в кровь ноги на острых, скользких камнях, наши возвращаются в лагерь. А сзади высоко в небо поднимается густой черный дым. Это приятель Карпова из соседнего аула сдержал свое слово и в суматохе поджег казарму горных егерей и дом коменданта в ауле.

«ВОЛЧИЙ ФУГАС»

Евгений, Кириченко, Ветлугин, Еременко сидят на траве под густым тенистым ясенем. Рядом с Евгением лежит Дакс. Положив морду на вытянутые вперед лапы, он смотрит умными глазами на хозяина, и кажется — все понимает. А друзья горячо спорят о нагрузке, передаваемой паровозом через рельс, о законах вибрации, о коэффициенте трения и о минимальной закраине между минным зарядом и стыком рельса.

Перед Евгением разостлана плащ-палатка. По плащу разбросаны схемы, химические формулы, сложные технические расчеты, написанные на листках, вырванных из ученической тетради. И если бы на минуту убрать ясень, Дакса и часового, что стоит чуть поодаль в кустах, если закрыть глаза и только слушать, все это скорее походило бы на техническое совещание инженеров в научном институте, чем на собрание партизан в дикой глуши кавказских предгорий…