Брат мой, Каин - [24]

Официантка принесла заказанные ими бургеры и картошку. Они оказались такими, какими им и следовало быть, — жирными, горячими и восхитительными. Несколько минут они ели молча, но Сэйри чувствовала, что Бек наблюдает за ней. В конце концов она не выдержала:

— В чем дело, мистер Мерчент?

— Что такое?

— Почему вы все время смотрите на меня?

— Гм, простите. Я просто размышлял о том, почему вам так сложно сказать мне «спасибо».

— За что?

— За то, что я избавил вас от Уоткинса.

Он кивком указал на большое окно. Сэйри повернула голову и увидела, как ее обидчик садится на мотоцикл, нажимает на стартер и с ревом уносится со стоянки. Выезжая на автостраду, Уоткинс обернулся к ним и сделал неприличный жест рукой.

— Он ясно дал понять, что о нас думает, согласны? — Сэйри посмотрела на Бека. — Я и сама справилась бы с ситуацией, но едва ли мне бы удалось сделать это тихо и не вызвать пересудов в городе. Так что спасибо.

— Рад услужить.

— Уоткинс сказал, что однажды надрал вам задницу. Это правда?

— Такова его версия. Мы с Крисом в общем-то и подружились из-за Шлепы Уоткинса. Два кофе, пожалуйста, — обратился он к Молли, подошедшей забрать тарелки.

— Мы с Крисом познакомились в университете, где я вступил в то же братство. Крис был старше меня. Перед тем как ваш брат получил диплом, мы познакомились, но встретились снова только три года назад.

Улыбкой он поблагодарил официантку за принесенный кофе, а когда Сэйри поднесла дымящуюся чашку к губам, предупредил:

— Это напиток с кофеином и с цикорием.

— Я пью такой с детства, и этот сорт до сих пор присылают мне в Сан-Франциско. — Сэйри сделала глоток и спросила: — Что случилось три года назад?

— Дело Джина Айверсона. Это стало косвенной причиной нашей дружбы. Что вы знаете о суде над братом?

— Только то, что было сказано в вестнике компании.

— Те самые вестники, которые вы не желаете получать, но все-таки читаете?

Так, один — ноль в его пользу, хотя Сэйри никогда бы в этом не призналась. Она прилежно изучала все присланные ей материалы, но не потому, что переживала за Криса и Хаффа и за их благосостояние, а потому, что ей была небезразлична судьба работавших на них мужчин и женщин и всего города. Без «Хойл Энтерпрайсиз» города не будет. Сотни семей окажутся без средств к существованию. Пусть она сама не желала получать доход от компании, но чувствовала моральную ответственность за ее работников при всем несовершенстве семейного бизнеса.

— Информация в вестниках проходит через цензуру Хаффа и Криса, особенно если это негативная информация. Другими словами, я не могу считать их надежным источником по делу Айверсона. Они судили об этом предвзято. Что можете рассказать мне вы?

Бек откинулся на спинку и изучающе посмотрел на нее.

— Вашего брата обвинили в убийстве, и все-таки вы не потрудились изучить факты по этому делу. Не слишком ли поздно вы озаботились этим?

— Я не забочусь о Крисе, мне просто любопытно. Мне наплевать на Криса и на то, что он делает. То же самое я чувствую по отношению к Хаффу. Я вычеркнула их из своей жизни десять лет назад, и если вам я кажусь грубой и бесчувственной, ничего не поделаешь.

— А как насчет Дэнни?

— Дэнни… — Сэйри снова стало грустно. — Что бы ни вытворяли Хафф и Крис, мой младший брат всегда покорялся им. Я уверена, что вы видели, насколько он несвободен в своих действиях. Дэнни никогда не умел защитить себя.

— А вы смогли?

Сэйри сумела это сделать только десять лет назад и только тогда, когда достигла самого дна. К счастью, она поняла: чтобы выжить, она должна порвать с семьей и навсегда уехать из города.

— Мне повезло, — ответила она Беку. — Я нашла в себе силы бросить вызов Хаффу и уехать. А Дэнни не смог.

Бек помялся, но все-таки добавил:

— Возможно, он ушел от них другим путем.

— Возможно.

— Но когда десять лет назад вы уезжали отсюда, вы были плохого мнения о нем из-за его безответности.

— Именно так.

На самом деле, когда Сэйри уезжала, она ненавидела их всех. Но после долгих лет терапии ее чувства к Дэнни смягчились, и все же не настолько, чтобы ответить на его звонки, когда он неожиданно попытался связаться с ней.

Сэйри задумчиво потягивала кофе, а когда поставила чашку на блюдце, неожиданно сообразила, что Мерчент смотрит на нее с нескрываемым любопытством. Она в душе выругала себя за то, что обсуждает с ним личные темы, о которых раньше говорила только с психоаналитиком.

— Мы говорили о деле Джина Айверсона, — напомнила Сэйри.

— Верно, — Бек выпрямился и откашлялся. — Что вы хотите знать?

— Крис убил его?

Его левая бровь взлетела вверх.

— Вы не выбираете слов.

— Убил?

— Против Криса были лишь косвенные улики.

— Это не ответ, — не сдержалась Сэйри. — Нет, не так Это ответ адвоката.

— У прокурора не было достаточных доказательств, чтобы убедить присяжных.

— И дело не отправили на доследование.

— Его вообще не следовало открывать.

— Нет тела — нет преступления? — Это повторялось во всех статьях, которые читала Сэйри. Тело Джина Айверсона так и не было найдено. Он исчез без следа.

— Если бы я был прокурором, — ответил Бек, — я бы никогда не начал дело об убийстве без трупа, какими бы ни были косвенные улики.