Брат-чародей (продолжение) - [3]

Запуталась, застряла, заигралась,

Искала выход, так и не нашла.

Осталась не испытанною малость:

Любить – любила, но любимою ль была?

…У самой цели замедлила шаг. В голове зароились сомнения, накручивая страхи.

Просто так пожаловаться не получится; нужно будет прежде многое рассказать. И о том, как она влюбилась в Юза… И о том, как настойчиво стучалась в его сердце, сначала тихо-тихо, лёгким играющимся ритмом, потом всё настойчивее, уже чуть ли не кулаками… И о том, как больно резала её сердце ответная тишина.

Хватит ли у неё сил бередить боль?

…Калитка в глухой каменной стене, садик в чахлых яблоньках и колючих кустах

крыжовника, мощёная кирпичом тропинка загогулиной в три сворота на десять шагов. Гражена на лавочке, спиной к ней.

По кронам деревьев пронёсся ветер и ударился о крышу дома.

– Ты уже вернулась! – выпалила Дженева первые попавшиеся, пустейшие слова… Да кому они вообще нужны; умудряются же птицы обходиться без слов!

Гражена обернулась – и приветственно улыбнулась усталой улыбкой. Короткий дневной сон, больше похожий на чуткую дремоту, не освежил её; сейчас она чувствовала себя ещё более вымотанной. Через силу глотала сухой обед, разложенный рядом, на скамейке, и в который раз пробегала мыслями список всего того, что нужно было сегодня-завтра обязательно сделать.

– Ага!.. А ты что-то похудела. И осунулась, – окинула она подругу заново узнающим взглядом. – Что-то случилось?

– А?.. Нет, ничего, – отрицающее отмахнулась Дженева. Чуть позже, сейчас

слишком страшно!.. – Ты расскажи, как съездила. Что видела, где была, как часто грызлись с Айна-Пре?

– Чего сразу грызлись? – обиделась Гражена, но тут же сменила тему, принявшись живописными подробностями рассказывать про поездку, про заросшее дремучими

лесами Погорье, про рассветные дымки облаков на вершинах островерхих холмов, про молчаливых охотников и диковатых пастухов, про то, как заблудившись, однажды чуть не провела ночь в горах… Дженева кивала невпопад, всё подыскивала момент заговорить о своём и никак не могла на это решиться.

Рассказ ещё больше утомил Гражену. Захотелось побыстрее закончить его. По лицу подруги заметила, что та что-то принесла, и не совсем приятное… Ладно, придётся подтолкнуть её: пусть побыстрее делится – и на этом всё.

– И всё-таки, что с тобой? Давай, колись.

Дженева отвернулась и невидяще прищурилась в яблочную падалицу под единственным заплодоносившим в этом году деревцем.

– Посоветоваться с тобой хочу… Не знаю, запуталась я… Совсем…

– Влюбилась, что ли? – ткнула Гражена в первое, что подвернулось, лишь бы растормошить тускло замолчавшую подругу.

– Да.

Гражена поперхнулась куском сухого пирога. Прежде ей совсем не так представлялась возможная влюблённость подруги: что-то повеселее, попроще. Да,

именно: простой, румяный парень с самыми смелыми мечтаниями типа «домик повыше и детишек побольше». Как Лартнис. В рваных же интонациях Дженевы ей вдруг почудился другой образ: таинственный незнакомец, плывущий над чересчур грязной для его стоп землёй…

Жуткая сила любопытства сама заговорила губами Гражены:

– И кто это? Я его хоть знаю?

– Знаешь… Это Юз.

Так как лицо отвернувшейся Дженевы было всё ещё недоступно для рассмотрения, Гражене пришлось уставиться на её задеревеневшую в неудобном повороте шею.

Может, она разыгрывает?..

Да нет, вроде не похоже.

Но Юз, Юз!..

Гражена попробовала представить Дженеву и Юза вместе… И едва поймала чуть не сорвавшийся с её губ смешок. Да они даже не стоят рядом друг с другом!

Понятно, почему она запуталась, – понимающее вздохнула. Слишком разные они;

подруга просто обманулась. А значит всё это у неё не серьёзно. То есть, конечно, пока кажется очень-очень серьёзным; но на самом деле… На самом деле ей нужно только во всём правильно разобраться.

– Вот это новость… Послушай, у меня сейчас нет времени. Одно важное дело, и оно не ждёт… И дай немного привыкнуть к твоей новости! Ты мне всё расскажешь. Обязательно. Но позже.

Дженева обернулась, только сейчас заметив, что Гражена одета для выхода.

– Хорошо… А то я сама уже ничего не понимаю. Сначала всё понимала. А сейчас – ничего. За-пу-та-лась…

– Хорошо-хорошо! Только ты не вешай носа. В любом самом запутанном положении всегда найдутся две достойные мудреца дороги: одна – вперёд, к своей цели,

другая – обратно, ко входу в запутанность, – назидательно подытожила Гражена и уверенно поднялась. – Ты дома будешь?

– Н-не знаю… – вздрогнула та. – Есть одна дорога, как ты сказала, вперёд… И как раз именно сегодня!..

– Вот и договорились, – не стала пока уточнять её намёки Гражена. – Мне пора идти.

Дженева проводила взглядом удаляющуюся фигуру подруги – и вернулась к ритму колотящегося молотом сердца. Слова подруги вдруг подлили масла в давно тлеющее пламя одного почти принятого решения.

В её запутанных отношениях с Юзом кое-что было вполне понятным. Её до сих пор жгло стыдом то воспоминание, когда он сам – первый и единственный раз! – пришёл к ней за помощью, а она не только ничем не смогла ему помочь, но даже не восприняла просьбу за серьёзное дело. И это воспоминание стало превращаться

почти в пытку, избежать которой можно было, лишь оказавшись способной сделать то, что он тогда её просил.