Бранденбургские ворота - [137]

На танк взобрался какой-то человек. Он поднял руку, требуя внимания. Разглядев его лицо, Бугров похолодел: это был Вернер Бауэр. Живая мишень!

На танке Вернер казался меньше ростом, одет он был в простую спортивную рубашку, открывавшую худую смуглую шею. Лицо изможденное, гневное — решительное, прекрасное лицо!

Андрей подходил к дымящемуся танку, не спуская глаз с Вернера.

Тот взмахнул рукой, сжатой в кулак:

— Товарищи!

В него полетели обломки кирпичей и пивные бутылки.

— Граждане!

Крупный булыжник просвистел над головой.

— Немцы!

Голос Вернера звучал как туго натянутая струна. Болезненные, круги вокруг глаз казались совсем темными. Еще одна бутылка с пивом хряснула рядом с красной звездой на броне. И тут же хлопнул тихий выстрел. «Пистолет с глушителем!» — мелькнуло у Андрея. Он взглянул в толпу, но не увидел стрелявшего. Сердце его стучало, словно перед атакой. Но на фронте было легче. Там была война — можно было бить врага.

Стоявший неподалеку от Бугрова длинный парень с вислыми плечами замахнулся обрезком ржавой трубы — хотел метнуть ее в голову Вернера. Андрей рванулся было, но кто-то опередил, схватил длинного за руку:

— Постой! Послушаем…

— Вспомните! — начал Вернер. — Так уже было, так начиналось в тридцать третьем! А чем кончилось? Неужели вы забыли?

Кирпичи не летели больше, бутылки не хряпались о броню. Но какой-то тип в замшевой коричневой куртке, похожий на переодетого офицера, поднял пистолет с длинным навинченным дулом, прицелился и выстрелил. Второй выстрел ему сделать не дали. Толпа сдвинулась с места, приблизилась к Вернеру. Его слова дошли до людей, настроение толпы изменилось.

Вернер говорил коротко, резко, гневно самое нужное. На последних словах стоявшие впереди увидели, что из его левой брючины на башмак и на броню танка крупно и часто капает кровь. Пуля из пистолета с глушителем не прошла мимо: Вернер говорил, превозмогая боль и слабость.

Кто-то среднего роста, кряжистый, в сером пальто и в такой же кепке, помог Вернеру спуститься с танка на мостовую. Подоспел и Андрей — он уже не мог сдержать себя. Вдвоем они повели раненого к улице, отходящей от площади. Там было спокойнее, на обочинах стояли грузовики, подле них виднелись люди.

— Ничего, ничего… — тихо говорил Вернер. — Я и сам доберусь. А тебе тут нельзя… Ты уходи…

— Ладно, не разговаривай, — сердито отвечал Андрей.

От грузовиков к ним спешили плечистые парни в запачканных спецовках и фартуках. По тому, как они приняли Вернера, а потом бережно понесли, Андрей понял — свои ребята.

Коренастый сказал тем, кто нес раненого:

— Отвезем его в Шарите. У меня там есть знакомый хирург…

Не договорил — пошатнулся, схватился за живот, кепка упала с головы на мостовую. Бугров успел уловить слабый хлопок и оглянулся. Стрелял тот же «профи»[106] в коричневой замше. Он уже целился снова, положив длинный ствол пистолета на согнутую в локте руку. Выстрелил — пуля ударила в борт грузовика над самой головой Вернера и отбила щепку.

Еще не осознав, что он делает, Бугров кинулся к стрелявшему. Матерый бандит мог хладнокровно выждать, пока противник приблизится, чтобы с короткого расстояния всадить в него без промаха несколько пуль. Однако «профи» не допускал, что противник может действовать так, не имея оружия. Он шмыгнул в подворотню и, размахивая пистолетом, побежал через длинный двор, выходивший на параллельную улицу. Один за другим «профи» и Бугров выскочили на соседнюю улицу. На ней тоже находилось немало людей, но без булыжников и канистр с бензином.

— Это убийца! — закричал Бугров. — Держите его!

Угрожая пистолетом всем, кто стоял на его пути, террорист бежал дальше. Дважды он стрелял на ходу и кого-то ранил. Кого-то ударил по голове рукояткой пистолета…

Внезапно перед ним возникла живая стена — несколько молодых парней, взявшись за руки, образовали цепь и перегородили улицу.

Бандит не добежал до них — резко повернулся и, не целясь, метров с четырех выстрелил в преследовавшего его Андрея. Еще раз «профи» выстрелить не успел. Бугров с разгона шарахнул его плечом в грудь — тот отлетел, ударился о стену и мешком повалился на тротуар.

Их окружили молодые парни, ловко надели на оглушенного «профи» самодельные наручники из толстой проволоки.

— Вы ранены? — участливо спросил Андрея какой-то парень и постучал себя пальцем по уху.

Бугров потрогал рукой там, где саднило. Пальцы его окрасились кровью.

— Halb so schlimm![107] — пошутил он, доставая платок.

— Сейчас подойдет наша санитарка, — сказал другой парень. — За ней уже побежали.

— Не нужно санитарки, — отмахнулся Андрей. — Ухо цело. Лучше окажите помощь двум тяжелораненым. Они там — за проходным двором, возле грузовиков.

Прижимая скомканный платок к уху, журналист стал пробираться к Лейпцигерштрассе. За Вернера и его товарища он был относительно спокоен: к грузовику побежали заводские парни и санитарка с сумкой через плечо. Теперь надо было скорее добраться до своего корпункта, передать информацию в газету.

ГЛАВА X

Ни муж, ни сын не пришли ночевать. После такого дня! Фрида ждала их до рассвета, не сомкнув глаз. Потом отправилась в районное отделение народной полиции. Опасалась самого худшего: что Вильгельм или Вилли оказались среди тех сотен убитых, о которых сообщало западное радио. В эфире не умолкали голоса подрывных станций! «Берлин залит кровью немецких патриотов!»