Брачное ложе - [9]

Но этого ему никто и никогда не осмелился бы сказать. Ричард был человеком решительным, и по какой-то одному ему известной причине он решил стать бенедиктинцем. И да поможет Бог тому, кто осмелится встать между ним и предметом его вожделения.

Но пути Господни неисповедимы, человек не волен выбирать свою судьбу. Именно к такому выводу пришел гонец после того, как лорд Роберт лично вручил ему письмо.

Сам лорд Роберт был также человеком решительным, поэтому очень разгневался, узнав, что правильность его решений подвергается сомнению. Но все эти проблемы станут теперь головной болью аббата, как только гонец доставит ему сообщение.

В монастыре было тихо. Монахи уже готовились ко сну, когда отец Годрик принял гонца.

– Что ответил лорд Роберт? – спросил он.

– Он настаивает на том, чтобы Изабель из Дорни и Ричард из Уорфилда сочетались законным браком, и чем скорее, тем лучше. Он потратил немало труда, чтобы соединить этих двоих, а также получить на это разрешение епископа. Они пришли к единому мнению: Ричард должен жениться на Изабель.

Итак, они потратили немало труда. Годрик улыбнулся и скрестил руки, скрытые широкими рукавами. Он догадывался, что за освобождение Ричарда от его клятвы епископ получил во владение неплохие земли. Действительно, что такое один послушник в сравнении с богатым имением? И все же, значит, такова воля Господа, даже если при этом человека меняют на землю.

Ждать возвращения гонца от епископа не было нужды. Все было устроено задолго до того, как Ричард узнал, что за судьба ему уготована за стенами монастыря.

– Спасибо, – промолвил настоятель, отпуская гонца. – В трапезной тебя ждет ужин.

Оставалось только сообщить Ричарду, что теперь его жизнь резко изменится. Годрик вздохнул и возвел глаза к небу: он вовсе не хотел заниматься этим.

Брат Ансельм никак не мог понять, почему именно он попался отцу Годрику на глаза и именно его тот послал за Ричардом.

Во второй раз.

Он, наверное, плохо молится, раз ему дают дважды такое поручение за один день. Ведь Бог всегда посылает испытания людям, которые отдаляются от него. Ансельм решил, что отныне будет молиться еще чаще и усерднее.

Когда Ансельм зашел к Ричарду, тот готовился ко сну, как и другие послушники. Но в отличие от всех в полутемной келье Ричард выглядел необычно. Благодаря своему росту и ширине плеч он казался великаном. Даже год скудного монашеского питания не отразился на его тучности, и он возвышался над всеми остальными послушниками как черная гора.

Но Ансельма сейчас пугала не огромная фигура Ричарда, а манера его поведения. Пугало даже то, как он снимает башмаки. Но так быть не должно. Разве все они не равны перед Господом?

И все же ни один человек в монастыре не считал себя равным Ричарду. Он находился в стороне от всего остального братства даже тогда, когда находился среди них. Ансельм еще никогда не видел, чтобы человеку так везло и тем более чтобы кто-то так легко относился к своему успеху.

Ансельм почувствовал, как у него задрожали колени. Он заулыбался, стараясь взять себя в руки. Все-таки то, что он сейчас скажет, будет для Ричарда большим ударом. На самом деле Ансельму было жаль его. Сам он пришел в монастырь, когда ему не было и десяти лет от роду, поэтому жизнь за стенами обители казалась ему малопривлекательной и пугающей.

– Ричард, аббат хочет видеть тебя. – Он старался произнести эти слова как можно более мягко.

Ричард нагнулся и, не говоря ни слова, стал надевать башмаки. Все также молча он встал и вышел из кельи, опередив Ансельма. Остальные послушники тайком наблюдали за этой сценой, каждый про себя моля Господа о милости. Все знали о распоряжении лорда Роберта. Все знали, что в монастырь приехала леди Изабель. И также все знали, что к лорду был послан гонец, которому поручалось просить лорда найти иной выход из положения, чем женитьба Ричарда на Изабель. Но никто не надеялся на то, что такой выход есть. Ричарду придется уйти из монастыря.

– Мне кажется, что леди Изабель, – начал Ансельм, стараясь хоть как-то приободрить Ричарда, – она… я думаю, что она очень милая и добрая…

– Дьявол может принять любое обличие, брат, – перебил его Ричард грубым низким голосом.

Ансельм замолчал, ошеломленный таким ответом.

Годрик ждал их, его дверь была открыта. Ансельм привел Ричарда и быстро ушел, чувствуя себя не в своей тарелке. Годрик был один. Гонец покинул келью настоятеля так же поспешно, как Ансельм. Было такое ощущение, что никому не хочется быть свидетелем того, как Ричард узнает об уготованной ему судьбе.

– Я полагаю, ты молился Господу, чтобы он дал тебе смирения, сын мой? – сказал Годрик.

Ричард промолчал. Комнату освещала единственная свеча; ее пламя подергивалось в ленивом танце, закручивая над собой нити серого дыма.

– В этой жизни нам очень часто приходится делать что-то не по своей воле. Я думаю, что у Господа есть на это свои причины. Он ведет нас к определенной цели. Нам остается только принимать Его волю, ведь в смирении ключ к праведной жизни.

Ричард всем своим видом показывал, что не хочет мириться с таким положением вещей. Годрик вздохнул и мысленно подготовился к противостоянию. Не он все же хотел, чтобы Ричард покинул монастырь, такова была воля Божия. Но послушник смотрит на него как на злейшего врага, хотя его задача – просто убедить Ричарда подчиниться воле Господа. Человек не может верно служить Богу, если он не подчиняется приказам людей, стоящих выше его по рангу. Ричард же чувствовал себя нормально только тогда, когда мог сам распоряжаться собой, когда над ним не было хозяина. Он никому не доверял так, как себе самому. Даже Господу Богу? Возможно, именно поэтому Всевышний избрал для него такой путь. Ричард должен научиться повиновению, подчиниться воле более высокой, сильной и твердой, чем его собственная. Годрик не будет вставать на пути у Господа, не попытается хоть как-то смягчить удар, нанесенный по самолюбию человека, даже если этот человек – Ричард из Уорфилда.