Божья коровка - [51]

— Почему там? — спросил Буйневич.

— С нашей стороны у острова берег высокий и обрывистый, — сказал Коровка. — Машине не взобраться. На севере у острова затока, по льду заехать можно без проблем. Там берега везде пологие. Я хорошо знаю Даманский, много раз на нем бывал. Мы выдвинемся к мысу на юге. Там ехать пару километров. Если сон мой вещий, китайцы будут здесь в засаде и начнут стрелять по нам. Мы соответственно ответим. Если же я зря поднял тревогу, и их там нет, тоже не беда. БТР будет весомым аргументом, чтобы нарушители убрались.

— Хм! — произнес Буйневич. — Что скажешь, Иван Иванович? — спросил начальника заставы.

— Хороший план, — ответил тот, чуть подумав. — Но отдавать БТР под командование сержанту? Сам поеду.

— Нельзя оставить пограничников без командира, — покачал головой Буйневич. — Нет смысла сажать всех в БТР. Вдруг китайцы направятся к нашему берегу? Кто их остановит? С Коровкой буду я.

— Вам запретили принимать участие в мероприятиях на линии границы! — возразил Стрельников. — Из отряда мне звонили.

— Мы им не скажем, — улыбнулся оперуполномоченный. — Подробности продумал? — спросил сержанта.

— Так точно, товарищ старший лейтенант. Десантное отделение БТР загрузим полностью. Там поперечные скамьи. Если вступим в бой, пограничники по бортам стреляют из бойниц, сидящие между ними будут набивать магазины. Если китайцев на Даманском много, это нам понадобится. Вы, товарищ старший лейтенант, займете место командира машины. Я сяду в башню к пулеметам.

— Там есть наводчик, — возразил начальник заставы.

— Он неопытный, — возразил Коровка. — Говорил я с ним, стреляет плохо. БТР придан в усиление нам недавно, научить их толком не успели. Я стреляю хорошо.

— Из пулемета тоже? — спросил Буйневич.

— Из всего, — ответил за сержанта Стрельников. — Коровка — лучший на заставе по стрелковой подготовке, и не только. Правда, там стоит КПВТ, спаренный с ПК.[1] Но разобраться не проблема. Я думаю, сержант уже успел.

— Так точно! — доложил Коровка.

— Можешь быть свободен, — приказал Стрельников. Сержант козырнул, повернулся и вышел.

— М-да, история, — произнес Буйневич. — Если прав Коровка, ввяжемся в вооруженный конфликт.

— Скоро все узнаем, — Стрельников бросил взгляд на наручные часы. — Ровно десять. Минут через двадцать-тридцать позвонит дежурный — сообщит, что китайцы на Даманском.

— Ты уверен? — поднял бровь оперуполномоченный.

— Да они как по расписанию ходят! — хмыкнул старший лейтенант. — Появляются в промежуток между десятью и одиннадцатью часами.

— Мне тогда пора, — встал Буйневич. — Схожу, проверю БТР, побеседую с экипажем. Мне с ним в бой идти.

Он вышел. Стрельников проводил его хмурым взглядом. «Будет проверять, правду ли сказал Коровка, — подумал. — Особист…» К визитеру из отряда он испытывал смешанное чувство. В отряде Буйневич появился несколько месяцев назад, но успел завоевать репутацию боевого офицера. Ездил по заставам, выходил на линию границы, принимал участие в вытеснениях китайцев, хотя ему это запрещали. Захватить в плен особиста — подарок для китайцев. На заставах Буйневича за такое уважали. Но, с другой стороны, он — недреманное око КГБ. Если что не так, доложит по инстанции, и тогда неизвестно, как все повернется. И привычки у него от комитета — сходу в душу лезет. Стрельникову предложил перейти на «ты». Дескать, в звании мы равные, а годами так почти ровесники. Вроде, правда, но прямой и искренний Иван не мог так сразу, потому обращался к особисту, избегая «ты» и «вы».

А еще Коровка… Будь Стрельников один, он бы выслушал сержанта и, скорей всего, понял бы его тревогу. Ситуация на границе прямым ходом шла к вооруженному конфликту. И Коровка зря языком молоть не будет — умный и серьезный парень. На заставе года не пробыл, а авторитет у пограничников завоевал. К нему даже те «деды», которым выпало служить три года вместо двух у пополнения, с уважением относятся. Знающий, умелый, молодой сержант нисколько не кичился тем, что он отличник боевой и политической подготовки. К подчиненным вежлив и внимателен, помогает им во всем. Замечательный выйдет офицер. Стрельников собирался через год предложить Коровке поступать в военное училище — пограничное, конечно. Но сначала принять его кандидатом в члены партии, а потом — и в КПСС. При поступлении в училище это очень пригодится. В марте исполняется год, как сержант прибыл на заставу и тогда можно дать ему рекомендацию.[2] В январе Стрельников представил своего комсорга к внеочередному званию, и в отряде это утвердили. Остальные командиры отделений на заставе младшие сержанты, а широкую лычку вместо двух-трех узких получат только к дембелю. В пограничных войсках званиями не разбрасываются. Стрельников стал старшим лейтенантом лишь год назад. Был бы в армии — ходил бы капитаном…

Размышления офицера прервал телефонный звонок. Стрельников снял трубку:

— Слушаю.

— Товарищ старший лейтенант, — доложил дежурный по заставе. — С наблюдательного поста у Даманского сообщили, от китайского берега к острову направились три десятка китайцев. Без багров с шестами, но все вооружены.