Бойня - [67]
Раненую руку Хелена замотала поясом от халата. Слишком темно, чтобы разглядеть рану, но она и так понимала – ничего хорошего. Ее втолкнули в кузов, и она сильно ударилась рукой обо что-то острое, скорее всего, торчащий кусок арматуры. Мало того что хлынула кровь, видно, задела какую-то небольшую артерию. И боль такая, что вполне может быть и перелом. Деформации нет – ну и что? Бывают же переломы без смещения.
Опять потерла виски и начала себя уговаривать: не надо впадать в отчаяние. Можно научиться писать левой рукой. Купить машину с автоматической коробкой. А разве она и так не хотела купить кухонный комбайн? Эта штука делает за тебя больше половины работы. И Молли может помогать, она любит возиться в кухне и уже кое-чему научилась.
Чуть не брызнули слезы.
Ландон обо мне позаботится, повторяла Хелена, как мантру. Ландон позаботится.
Женщина рядом пронзительно закричала:
– А-а-а-а! Что-то по мне ползет!
Она начала прыгать и отряхиваться, споткнулась и упала прямо на Хелену. На поврежденную руку.
Хелена на секунду потеряла сознание от боли, даже крикнуть не успела. Очнувшись, начала в панике нащупывать узел стягивающего руку пояса. Но было уже поздно, повязка соскользнула. Пульсирующей струей хлынула кровь.
Через сорок пять минут серебристый BMW Улы Шёгрена свернул на ведущую к хутору узкую, кое-как посыпанную гравием и полузаросшую травой дорожку.
Ландон притормозил.
Небольшой щиток предупреждает: дорога частная. У канавы воткнут железный прут с грубо приваренным, насквозь проржавевшим почтовым ящиком. На ящике наклейка: “Семь Шёгрен”.
Ландон не сразу сообразил: не семь Шёгренов, а семья Шёгрен. А вот об этом он почему-то не подумал. А вдруг там их и вправду семь? Или пусть не семь, но кто-то еще, кроме вдребезги пьяного Улы? Вряд ли. Ни малейших признаков, что в жизни фермера был кто-то, кто, к примеру, стирал бы его одежду. Или, по крайней мере, напомнил: на дворе почти лето, а ты вырядился в эту зимнюю куртку. Оденься по-человечески, чудило!
К тому же Ула далеко не молод. Жена, как сказал парень на заправке, ушла. Если и есть дети, то уже взрослые, вряд ли будут торчать на умирающем хуторе. Наверняка съехали.
Выждать десять минут. Дождаться, пока старик откроет первую бутылку.
Ровно в 15:15 Ландон свернул на частный проселок Улы Шёгрена. Дорога пропетляла по леску и закончилась надписью “ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН”. Такую же надпись он видел в заброшенном военном лагере, только здесь надпись была очень яркой и не на ленте, а на новеньком, еще не засиженном мухами щите.
Он притормозил. Подумал и решил, что надпись адресована энтузиастам защиты животных – несколько лет назад они очень оживились, пикетировали свинофермы, коровники и птицефабрики, устраивали акции. И потом, что значит “воспрещен”? Шлагбаум закрыт, но не заперт, ворота настежь. Для зверозащитников – пригласительный билет. Ландон в душе их понимал – жизнь свиней на этих фермах ужасна, и чем большему количеству людей удастся продержаться на бобовых гамбургерах, тем лучше. Понимал, но жалел. Посвятить юные годы спасению мира, а десять лет спустя стоять в пригородной закусочной и жарить ту же фалунскую колбасу[35] для ровесников, у которых хватило ума получить образование. Хватило ума учиться, а не громить свинофермы, не выезжать на суденышках Greenpeace и потом сидеть ночь в каталажке. Тоже, конечно, не страшно, наутро пойдешь домой, но время упущено. Годы проходят в борьбе, которая если и увенчается успехом, то в очень далеком будущем.
Ландон открыл дверь, вышел из машины и сразу почувствовал запах. Удушливый, кисловатый, он никак не вязался со знакомым спектром сельскохозяйственных запахов. А уж тем более с запахом свинарника. Запах свинарника ни с чем не спутаешь. А здесь какая-то гниль. Старик совсем запустил хозяйство.
Он приподнял шлагбаум с рогульки и отвел в сторону. Посмотрел на бетонные столбики – отлиты совсем недавно. Рядом валяется кусок черной, еще не заржавевшей арматуры. И краска на шлагбауме свежая. Странно… ферма разорилась, за каким чертом ставить новенький шлагбаум? На мокрой после ночного дождя глинистой земле следы протекторов – явно не BMW. Грузовик или колесный трактор.
Вернулся к машине и завел мотор. За шлагбаумом дорога поднималась на холм. На фоне голубого, без единого облачка неба словно из земли выросли два огромных сарая, а потом и бледно-желтый двухэтажный дом.
Серебристый BMW припаркован около дома. Ландон поставил машину рядом, но задом к дому, чтобы в случае чего не терять времени на разворот. Что-то ему подсказывало: такое развитие событий не исключено.
Подождал немного, не снимая руки с ключа зажигания. С верхнего этажа послышалась музыка, и он облегченно выдохнул.
Старик уже начал пировать.
Вышел из машины. Здесь запах еще сильнее, чем на въезде. Посмотрел на большой бетонный сарай. Отсутствие окон делало его похожим скорее на фабрику, чем на помещение для животных. Вокруг полицейские заграждения. К зданию прислонены длинные стальные трубы, бликующие под солнцем.
Death row, подумал Ландон. Камера смертников.
Его начало тошнить.
Подошел поближе – надо понять, откуда исходит эта удушливая вонь. Неужели старик совсем ополоумел, запер оставшихся свиней и оставил их подыхать?
Что скрывается за мечтами? Что хранит молчание, пока продолжается путь? Что показывает свой оскал, когда приходит время остановиться на грани отчаяния? То, что принято не замечать. То, что рано или поздно начинает кричать совершенно незнакомым голосом. То, что заслуживает внимательного наблюдения, пока оно еще мирно спит где-то в глубине…
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.