Бояре, отроки, дружины - [175]

На этом фоне результаты, полученные на основе анализа древнерусских источников, совсем не выглядят чем-то исключительным. В каждой из «земель» Руси XII– начала XIII в., которые представляли собой фактически независимые государства, слой собственно знати (боярства) составлял от нескольких десятков до примерно двух сотен человек, но из этих людей лишь немногие (вероятно, от одного до нескольких десятков человек) участвовали в принятии важнейших политических решений. Не будет большой смелостью предположить, что именно эти последние именовались «великими» или «лучшими» боярами и что именно они были главными советниками князей – «боярами думающими» или «думцами», как писали летописцы[1102].

В конце XI в. было меньше независимых земель-княжеств, меньше бояр, зато более многочисленны были контингенты княжеских военных слуг или, по крайней мере, киевского князя– недаром киевский князь был в состоянии контролировать почти всю Русь. Для XI в. надо предполагать значительно большую концентрацию знати и военных сил по нескольким политическим центрам. В Киеве XI в. бояр, вероятно, было несколько больше, чем в отдельных «землях» XII – начала XIII в. Правдоподобной выглядит цифра в три-четыре сотни человек, если учитывать приведённые в начале этого раздела данные о численности людей, ходивших в полюдье, и княжеских гридях-отроках. Общее число бояр на Руси во второй половине XI в. едва ли превышало тысячу, а вместе бояре и княжеские военные слуги (отроки-гриди) насчитывали, таким образом, несколько тысяч человек, вряд ли более 3 тысяч. Это и была военно-политическая элита Руси.

Это, конечно, очень приблизительные оценки, ориентировочные и условные. Для «социологических» задач данного исследования важнее даже, может быть, не столько общее количество людей в тех или иных группах и слоях, сколько их соотношение между собой – главное, перевес гридей над боярством в XI в., и перевес боярства над «осколками» «большой дружины» в XII–XIII вв.

Выводы

Сравнительно со многими другими странами раннесредневековой Европы на Руси знать уже относительно скоро после образования государства обрела собственное название – бояре. Для обозначения человека, выдающегося по социальному положению и приобщённого к высшей политической власти, слово бо(л)ярин употребляется в источниках, созданных на Руси в XI в. Это слово, заимствованное в древнерусский язык, укоренилось, вполне вероятно, потому, что в этом языке не было оригинального славянского слова, подходящего для обозначения новой социальной реальности. В этом смысле данное заимствование можно сопоставить со словом гридь, которое вошло в древнерусский язык тоже как обозначение специфического явления, образовавшегося в особых исторических условиях. Но в отличие от гридь слову боярин была суждена гораздо более долгая и важная история в восточнославянских языках – в соответствии с историческим значением того явления, на которое оно указывало.

В договорах руси и греков 911 и 944 гг. слово бояре употребляется наравне со словом князья для перевода одного греческого слова

и обозначает лишь очень узкий правящий слой руси – неких предводителей или quasi-правителей, возглавлявших какие-то территории в составе «Русской земли» и признававших верховную власть киевского князя. В середине X в. их было 24 человека (не считая киевского князя). Очевидно, в эту эпоху употребление слова бо(л)ярин ещё не устоялось, и его содержание не вполне определилось. В договоре 944 г. те, кого позднее стали называть боярами, выступают как посланники («слы») князей-бояр/«архонтов». В оригинальных древнерусских источниках никаких намёков на существование этих «архонтов» не обнаруживается. Видимо, в правление Владимира Святославича устанавливается социально-политическая структура, сохранявшаяся очень долго, – князья одного рода выступают правителями «под рукой» «старейшего» в роду, но фактически (полу-)независимо, а опираются на элиты, которые концентрировались в ряде городских центров. В XI в. крупнейшим таким центром был Киев.

Эти элиты, на которые опирались князья в XI в., состояли из трёх главных элементов – знати (боярства), городской верхушки (купцов/гостей) и воинов на содержании князей (гридей/отроков). Место последних в элите было обусловлено только их особым военным значением и относительной многочисленностью, и позднее они теряют это место. Разумеется, князья хотели как-то выдвинуть, поощрить и защитить своих слуг, поэтому, в частности, в «Русской Правде» предусматриваются для них особые виры. Городская верхушка выделялась, главным образом, своей экономической ролью, и лишь в кризисные моменты, в ситуации вакуума власти, она, вставая во главе городского веча, могла выступать и политически значимой силой. Значение боярства было заметно по разным параметрам – и в экономическим плане, и в военном, и, главное, в политическом. Выделяясь в разных отношениях, боярство фактически представляло собой высший социальный слой, и к его представителям наиболее подходящим были определения славный и честный, указывавшие на почёт и авторитет, которыми они пользовались в обществе.