Бой 28 июля 1904 года - [27]
Помимо импортных образцов ударных трубок, возможно, поступавших с боекомплектами кораблей, построенных в Англии, Германии, Италии, Франции, японский флот имел ударные трубки собственного производства:
а) ударный взрыватель «Higo» (принят на вооружение в 1884 г.);
б) основной ударный взрыватель (dantei chakahatsu shinkan) «Ijuin» (ijuin base percussion fuze), конструкции капитан-лейтенанта Горо Идзюина (Lt-Commander Ijuin Goro). Принят на вооружение 02.07.1900 г.:
О принципе работы японской ударной трубки «Ijuin» писал старший офицер броненосца «Полтава» капитан II ранга С. И. Лутонин: «Трубка очень строгая, боек (1 —П.Е.В.) имел выступающими 4,5 оборота биконного винта, на боек навинчивался груз (2 —П.Е.В.), который препятствовал в обычное время жалу бойка коснуться капсюля (3 —П.Е.В.). При вращении снаряда на полете груз свинчивался с бойка и освобождал жало (боек —П.Е.В.)».
Таким образом, японская ударная трубка «Ijuin» через короткое время после выстрела была готова к действию (боек удерживался от удара по капсюлю только силой инерции). При ударе о преграду боек ударял по капсюлю и пороховой заряд (4) поджигал взрывчатое вещество (порох или мелинит) в снаряде.
Какие именно типы трубок и чьего производства были употреблены японской стороной точно установить очень сложно, поэтому, рассмотрев обстоятельства боя 28.07.1904 г., отдельно рассмотрим и характер действия ударных трубок японских снарядов.
Дальномер использовался для начального определения расстояния до цели (называемой дальномерной дистанцией) и служил для первой установки прицела орудия, предназначенного для пристрелки. В дальнейшем в течение боя дальномер использовался в качестве помощи для удержания дальности и проверки дистанции, так как после пристрелки управление артиллерийским огнем заключалась в основном в наблюдении и корректировке сделанных выстрелов. При ведении огня использовался метод захвата цели в вилку, при этом дальномер мог постоянно не использоваться.
В 1904 г. на каждом русском броненосце из состава 1-й эскадры флота Тихого океана имелось до двух горизонтальных дальномеров фирмы «Barr & Stroud» с 0,91 м базой, угломеры (микрометры) Люжоля-Мякишева (по пять штук на броненосец, крейсер I ранга). Угломеры (микрометры) Люжоля, усовершенствованные лейтенантом А. К. Мякишевым, стояли на вооружении флота с 1882 г. Угломер представлял собой ручной прибор, способный определить дистанцию до цели на основании известной высоты рангоута. Микрометры Люжоля-Мякишева могли применяться только на самых малых дистанциях (2–3 кб) и во время войны 1904–05 гг. были бесполезны. Кроме дальномеров фирмы «Barr & Stroud» в русском флоте проходили испытания, но не были приняты на вооружение дальномеры барона Врангеля и Гербста.
Основным прибором для определения дистанций в бою 28.07.1904 г. были горизонтальные внутрибазисные оптические дальномеры «Barr & Stroud» с базой 0,91 м. Дальномеры размещались открыто вне боевой рубки на верхнем ярусе носового (и кормового, если на корабле было два дальномера) мостика или ходовой рубки. Замеренная дальномером дистанция вручную выставлялась на «дающем циферблате» системы управления стрельбой образца 1893/94 гг. производства электромеханического завода «Н. К. Гейслер и К» и благодаря синхронной электрической связи поступала в боевую рубку на «главный дальномерный циферблат».
В японском флоте на вооружении состояли горизонтальные дальномеры фирмы «Barr & Stroud» с 1,2-м базой. Чем больше база горизонтального дальномера, тем больше точность определения дистанции до цели (конечно, при правильно отрегулированном дальномере). В нашем случае точность 1,2-м дальномера не должна сильно отличаться от точности дальномера с 0,91-м базой. Всего японский флот закупил перед войной до полутора сотен дальномеров, но какое количество дальномеров точно имелось на кораблях к 28.07.1904 г., неизвестно.
До войны в русском флоте действенным способом стрельбы считался беглый огонь орудиями СК. Залповая стрельба считалась менее эффективной, так как затруднялась тем, что тратилось много времени на наведение противника на точку, в которой сосредоточивается подготовленный залповый огонь. Тем не менее опыт ведения залпового огня в пределах одного корабля в русском флоте был, и система управления огнем производить одновременный залп орудий позволяла.
Управление огнем в то время сводилась в целом к нескольким операциям:
— начальное наблюдение за целью, примерное определение курса цели, ее скорости. Начальное наблюдение осуществлялось в бинокли, а дистанция определялась дальномером;
— курсовой угол на цель определялся посредством наведения оптической зрительной трубы, установленной на боевом указателе в виде алидады на градуированном диске. Поворачивание рукоятки оптической зрительной трубы задавало курсовой угол и передавалось на циферблаты к орудиям;
— выработка данных для прицела 152-мм орудия, предназначенного для пристрелки. Передача данных осуществлялась посредством командных указателей, где стрелками указывалось приказание о виде выполняемой стрельбы — например, «пристрелка». Ввод данных в «дающий циферблат» осуществлялся вручную;
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.